Два месяца в Берлине

она на секунду задумалась, — Нет, брать с тебя половину квартплаты, но за это ты будешь вот так готовить. Продукты я буду приносить сама. Как же вкусно.

— Здорово, — я отодвинула пустую тарелку.

— Ага! Где-то здесь у меня была бутылка вина.

Как только мы сделали по первому глотку вина, накатила расслабленная нега. За окном продолжал идти дождь, а мы сидели закутанные в теплые халаты, сытые и слегка пьяные. Разговор тёк легко и непринуждённо. Я немного рассказала Мэгги о себе, она мне о себе.

Оказалось, что Мэг художница, пишет в основном для себя, но и кое-что удается продавать. В деканате работает не столько ради денег сколько ради того, что может ходить на все лекции по своему желанию. Квартира эта с мастерской досталась ей от какого-то дальнего родственника, я честно говоря не поняла от какого, да и не очень интересно мне это было. Работы свои сейчас показывать не будет, потому что лень вставать и идти в мастерскую. Кровать эта осталась в наследство от того же родственника и вынести её отсюда можно только полностью разломав. И вообще Мэгги считает что вся квартира строилась вокруг этой кровати.

— Да, — заявила Мэг, — сразу расставим все точки над и. О мужчинах со мной говорить бесполезно.

— Как это так? — удивилась я неожиданному, но в общем логичному повороту в разговоре. Рано или поздно две выпивающие женщины должны были прийти к обсуждению мужчин. — Тебе не нравятся мужчины?

— Не нравятся, — отрезала она. — На дух их не переношу.

Я понимающе кивнула: — Так ты феминистка? Из тех что за право женщин писать стоя?

Мэг уставилась на меня вопросительно приподняв бровь: — А-а, ирония. Понимаю. Но, нет. Большинство феминисток с которыми я встречалась, а здесь их, поверь мне, предостаточно, просто озабоченные бабы, которые только и ждут когда им спустят трусы и засадят по самое не балуйся. Только их стремление не брить подмышки и не менять белья, распугивает всех нормальных мужчин. Вот они и бесятся. Хотя, — она вздохнула, — бывают среди них и настоящие женщины.

— Здорово, у меня никогда не было подружки лесбиянки, — я разлила остатки вина по бокалам.

— Торжественно обещаю тебе, что соблазнять тебя я не буду, — Мэг скорчила комично серьёзную физиономию, — Ну, если только ты сама не будешь настаивать.

— Я обещаю подумать об этом, — смеясь ответила я.

Ночевать Мэгги устроила меня на ту самую кровать. Сама она заявила, что уже привыкла спать у себя в мастерской и изменять этому правилу не собирается, даже не смотря на присутствие такой симпатичной девчонки как я.

Размеры кровати вызывали опасения. Мне казалось, что как только я взберусь на неё, то сразу провалюсь в мягкую перину и выбраться обратно будет уже никак не возможно. Но матрас оказался достаточно жестким, а размер его позволял лечь мне хоть вдоль, хоть поперек, хоть по диагонали. Усталость и выпитое вино давали о себе знать и вскоре я провалилась в блаженный сон без