Съемки

Пауле. — Но она очень стесняется сниматься голой. Хотя, у Гретхен чертовски красивое тела, как ты думаешь?

— Сессии с ней будут шикарны, — сказала Паула. — Тебе надо попробовать, Гретхен.

Ни за что, я не буду этого делать, — запротестовала я. — Но, я просто под впечатлением от тебя. Ты просто потрясающая! И у тебя такое восхитительное тело. Просто не верится, ты так молодо выглядела во втором раунде. Я даже подумала, что такие фотографии с тобой будут вне закона.

— Ой, нет, не используй то слово в моем присутствии, — засмеялась Кэрол.

Паула снова отправилась переодеться. В этот раз она вышла одетая в высокие кожаные сапоги с острым каблуком, кожаный лифчик... такой узкий, что ее груди просто вываливались из него. Минут десять она позировала с кнутом в руке.

Кэрол высказала предложение. — Я могла бы использовать эту сцену, Гретхен. И тебе бы даже не пришлось снимать свою одежду. Я заплачу тебе сто баксов. Что скажешь?

Сто долларов... не раздеваясь! Выпитое вино слегка ослабило мои внутренние запреты.

— И что мне надо будет делать? — спросила я.

— Подойди, мне надо посмотреть на тебя, — сказала она. Она спустила с потолка короткую веревку и одним концом связала кисти моих рук. Затем она потянула за второй конец веревки и мои руки оказались поднятыми и натянутыми над моей головой.

— Вот и все что нам нужно, — пояснила Кэрол. — Паула будет имитировать сцену в которой она будет наказывать тебя. Тебе надо уворачиваться и показывать иногда легкую боль и страдания на лице. Сможешь?

— Я постараюсь, — ответила я. Не думаю, что мой голос звучал убедительно.

В то время как Паула встала сзади меня, Кэрол, щёлкая камерой, указывала мне двигаться бедрами.

— Двигайся, как будто кнут обжег твою задницу! — кричала она на меня. — Двигайся в сторону... заставь меня поверить, что тебе больно.

Я пыталась выполнять ее указания. Думаю, Кэрол было недостаточно этого. Кажется, она злилась все больше.

— Ты должна изобразить чуточку боли на своем лица, — кричала она. — Все должно выглядеть реалистично. Было бы неплохо если бы ты заплакала.

— Я не умею, — промямлила я. — Отпустите меня... вам нужен кто-то другой, не я.

— Ты вполне подходишь, дорогая, — ответила она. — Тебе нужно немного вдохновения. Поверь, ты потом будешь благодарить меня.

Она кивнула Пауле. Щееелк! Паула ударила и хлыст обхватил мои ягодицы. Я закричала от боли.

— ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ? — закричала я.

Щееелк! Еще один удар хлыста. Настоящие слезы полились у меня из глаз. Мои бедра и попа двигались в точности как хотела раньше Кэрол... и это не было притворством.

Кэрол снимала в то время как Паула ударила меня раза четыре или пять. Было ужасно больно и... и я плакала как ребенок.

Наконец... наконец это закончилось. Паула помогла мне освободиться от веревки.

— Не могу поверить, что ты сделала это со мной, — всхлипывая сказала я ей, — Этот хлыст на самом деле, очень больно делает.

— Зато я сняла прекрасные картинки! — похвасталась Кэрол. — А ты заработала сто долларов за