Некоторые размышления про скрипучую кровать и тёмную прихожую

руки хозяйничали у меня на лице и на упругих сосках, а я тяжело дышала. Наслаждение волнами накрывало меня и я уже не хотела, чтобы Таня убирала от меня свои руки.

— Таня, пожалуйста не надо — сказала я, невольно выгибаясь и подставляясь ещё больше.

— Я блядь, непонятно что-то говорю? Сидеть, и получать удовольствие.

Хлёсткая пощёчина обожгла мне щёку и неистовой страстью отозвалась во всём теле.

— Ты ведь любишь меня, да, сучка? Сейчас ты это мне докажешь. Отлижешь своей соседке. А то никто уж две недели меня не трогал. Ласки твоей хочу.

Таня, Танечка, ох. Что же я делаю.

— На колени, шлюха лесбийская — опять звонкая пощёчина, от кторой почему то я возбуждаюсь ещё сильнее и покорно опускаюсь на колени. А Таня садится на кровать и приглашающе раздвигает ноги. Она явно подготовилась и уже без трусов. Запах девичей промежности ударяет в нос и я окончательно теряю голову. Что будет после — мне теперь всё равно.

— А ну-ка, ну-ка, поскрипим сейчас. А то мастурбировать надоело. Я тут три дня не подмывалась и тебе сюрприз приготовила. Вылизать всё начисто. И клитор тоже. Проверим, как ты ласково умеешь лизать. Начинай с коленок и выше, потом старайся как следует вот тут посерединке. Тебе ведь нравятся мои ножки? Отвечай, сука.

Ноги у неё и впрямь красивые и немного полные. Вообще Татьяна крупная девица и высокая. И ещё она развратная. Ни один мужик у неё и полгода не продержался. А сколько их у неё перебывало. Один раз девка какая-то у неё жила пару месяцев. Я тогда с завистью смотрела, как они без зазрения совести целовались прямо на улице.

— Да, мне нравятся твои ноги.

— Ну так в чём же дело. Начинай давай. Или отшлёпать тебя за непокорность.

Первый поцелуй в гладкое, покрытое золотистым пушком колено, затем язычком по внутренней поверхности бедра. Одна рука Татьяны сжимает-разжимает мою полную грудь, вторая берёт за волосы и собирает их в пучок. Затем больно сдавливает в кулаке и притягивает меня прямо к промежности. Резкий запах немытой щели бьёт в нос, но это почему-то заводит ещё сильнее, и я на седьмом небе от блаженства. Я припадаю губами как можно плотнее и проникаю языком вглубь. Я ласкаю и вылизываю. Ритмично и настойчиво. Без устали. Кровать скрипит и скрипит. Клитор большой и твёрдый, и я умудряюсь его сосать. Так длится минут двадцать и там уже всё чисто. Вылизано на совесть. Таня долго умеет не кончать. Опытная стерва. Но и она не железная, и бурно в протяжном стоне изливает мне всё на лицо. Я полностью опустошена, а она вдруг бросает меня на кровать за волосы очень больно и садится тут же верхом на грудь. Кровать всё время жалобно скрипит. В её руке вдруг появляется бутыль дешёвого коньячного спирта и она подносит грлышко к моему рту.

— Вот незадача-то, а? Всё наоборот, закуска вначале, а выпивка потом.