Научная конференция

Докладчица откровенно халтурила. Это, кажется, понимали все, кроме нее самой. Мало того, что тону ее выступления могли бы позавидовать лучшие няньки в час, когда надо укладывать детей, так еще и материал, который она преподносила за свои собственные наработки, был начисто слизан с недавнего выпуска DentistryToday в вольном, и местами, неточном переводе.

Виктор открыл программу конференции. Прочитал посредине страницы: О. Козлова. «Внутрикостная анестезия в хирургии жевательной группы зубов». Эта тема ему очень близка, он сам является автором нескольких статей по анестезии. И он, конечно же, мониторил зарубежные издания. Поэтому дама с подходящей фамилией может держать за козлов кого угодно, но только не его.

Еще раз, от нечего делать, пробежался глазами по программе. Какие-то фамилии были ему хорошо знакомы, какие-то видел впервые. Но особенно порадовало, что после Козловой намечался кофе-брейк. Кофе сейчас был бы очень кстати. Держать отяжелевшие веки с каждой минутой становилось все труднее и труднее.

Виктор принялся осматривать аудиторию. Несколько человек сидели с закрытыми глазами и упавшим на грудь подбородком. Один из них — из президиума. Эти не дотерпели. Эти Козловой в зачетные очки. Кто-то тупил взгляд на колени. На телефоны и планшеты, листая свежие новости и обмениваясь сообщениями в соцсетях. Зал гудел, как рабочий улей после зимовки, кое-кто уже, не стесняясь, перешел с шепота на просто тихую речь.

Несколькими рядами ближе к трибуне и немного левее от Виктора сидела девушка. Виктор задержал на ней взгляд. Ему была видна лишь часть ее профиля, но и этого было достаточно, чтобы возникло желание рассмотреть ее детально. Ровный, слегка вздернутый кверху носик. Ямочка на щеке, и тут же — родинка. Глаза немного прищурены, что выдавало в ней близорукого человека, не признающего очков. Гипотезу о близорукости подтверждал немного наклоненный вперед корпус — так она хотела оказаться ближе к сцене. Казалось, она единственная, кто внимал докладчице.

Но не миловидный разрез глаз и не ровная линия спины, обещающая статную фигуру, приковывали взгляд. Виктора заворожили ее волосы. Густые, они ровными прядями уходили вниз по спине. Стул, на котором она сидела, скрывал их реальную длину. Но они были длинные, вне всяких сомнений. И рыжие. Медно-золотистого оттенка. Корни волос не отличались по цвету от своей остальной части, и это давало большую надежду, что медь — ее натуральный колер.

Черт возьми, эти волосы не дадут мне покоя до конца дня!

Ухоженные волосы. Она явно знала им цену. Тяжелые, длинные и густые волосы, они мало кого оставят равнодушным. И Виктор был не из их числа. А совсем наоборот, распущенные волосы — это его фетиш. Это та деталь, которая, по его мнению, если и не воплощала женскую сексуальность, то уж точно играла в ней ведущую, доминантную роль. Распущенные волосы — это демонстрация силы. Женской силы. Превосходства над конкурентками. Это знак «Я могу себе (в отличие от вас) это позволить, я — здорова и хороша!». Длинные, красивые здоровые волосы даже из дурнушек делают заметных барышень. А вот