Легенда об одном минете

охраны этот самый знакомый, чем вызвал очередной приступ веселья. Затем Салли узнала, что он же брался провести их к самой сцене. Девушка недоверчиво обвела взглядом зал: клуб был переполнен, так что даже поменяться местами с соседом казалось чем-то нереальным. Но их новый знакомец, видимо, был каким-то голливудским волшебником, поскольку уже через несколько минут вся компания оказалась возле сцены, так близко к выступавшим, что до заканчивавшего петь Артура Ли можно было дотронуться.

— Я не пойму, — проговорила Салли, когда песня закончилась и музыканты покидали сцену под одобрительный свист и хлопки, — что мы тут будем делать? «Дорз» уже выступили. Джима не было. А мы ж ради него приходили, так ведь? А танцевать я не хочу...

— Малышка, — весело обратился к ней их новый знакомый, представившийся Чаком, — а тебе разве не сказали, что «Дорз» разбили своё выступление на две части?

Сердце подпрыгнуло и гулко забилось:

— Что, правда?

— Конечно. — Этот миляга Чак, оказывается, знал всё на свете. — Сейчас поехали за Моррисоном. Он ещё выступит. А в перерыве — танцы.

— Я не хочу танцевать, — упрямо проговорила девушка и снова осмотрелась. — И как здесь можно танцевать? Столько народу... И подо что танцевать? Под Джонни Риверса, что ли?

— Какой Риверс, крошка? «Бёрдз» играют, не слышишь разве? — Чак весело показал ей в противоположный от сцены угол, где под возвышением для девушек-диджеев на специально отведённой площадке уже крутилось несколько пар под музыку «The Byrds». Салли взглянула туда, затем подняла голову, и её взгляд упёрся в подвешенные возле возвышения большие клетки, в которых также в такт песне красиво изгибались молоденькие, не старше её, танцовщицы с высокими причёсками, полностью открывавшими белоснежные лбы, в белых платьях до колен с бахромой и белых же туфлях на высоких каблуках. Ещё несколько таких клеток располагалось по всему периметру зала. Это была фирменная «фишка» клуба — те самые танцовщицы «гоу-гоу», которым платили по 150 долларов за 4 часа выступления и которыми втайне мечтали стать все девчонки Сансет-стрип. Никто не понимал, как они умудрялись танцевать под «Mr. Tamburine Man», совершенно нетанцевальную песню даже в хрустальном «бёрдовском» исполнении под двенадцатиструнную гитару Роджера Макгуинна, но их не зря обучала подобному Джоан Сеннес — одна из лучших хореографов Лос-Анджелеса, сама любившая здесь отдыхать. Это был особый голливудский шик — уметь развлекаться и развлекать в любых условиях. Даже под песни Боба Дилана.

Тем временем Чак достал из кармана маленький прозрачный пакетик и, блаженно улыбаясь, протянул его девушке:

— Малышка, хочешь?

Салли подозрительно посмотрела на пакетик, затем — на парня:

— Что это?

— Это? — тот сбавил голос до заговорщического шёпота. — Это — «мультики», крошка. Прикольные такие «мультики», весёлые... Под них и танцевать в кайф. Хочешь? Угощаю, бери.

Салли быстро покосилась на подруг, но они были заняты, о чём-то весело щебеча со своими кавалерами, прижимаясь к ним и время от времени целуясь. Затем девушка также быстро осмотрелась по сторонам: при всей житейской неопытности она прекрасно знала, что