Похищение невесты. Часть 3. Час Тигра

кожи и дернулась назад. Но он уже впился в ее губы, сильно прижимая к себе за затылок, задирая майку, выкручивая грудь, настырно пробираясь пальцами в хлюпающий тайник наслаждений. Лёля подалась вперед, к позе наездницы, но, словно что-то вспомнив, Виталик сильно нажал на ее голову, резко толкая вниз. Лёля все поняла, сползла к его ширинке, расстегивая и стаскивая брюки, попутно впиваясь нетерпеливыми губами через ткань в предельно напряженную плоть. Виталик вытянулся и застонал. Он сдвинулся бедрами на край кровати, ногами упираясь в пол, и Лёле пришлось встать на колени спиной к двери и прогнуться, чтобы обхватить влажным ротиком выпростанный из одежды жаждущий ласки член и поджатые яички. Содрав с себя чёртовы тряпки и оставшись в одних туфельках, она с наслаждением прильнула к члену, всасывая его в себя целиком, чавкая, облизывая, поливая слюной, играя язычком с головкой и яичками.

Похоть разбирала ее до непристойности. Она всасывала в себя пах мужа, вылизывала, словно кошка сметану, внутреннюю сторону бедер, нахально проталкивала свой острый язычок в анус и снова возвращалась к грубому отсосу, до хрипоты насаживаясь горлом на стрелой торчащую головку. Виталик взвыл. Так хорошо ему еще никогда не было. Неужели это счастье, эта вчерашняя томная красотка, эта нежная самка, эта похотливая, сладкая шлюха — будет с ним навсегда?... Он не должен ее упустить. Он должен быть осторожным, хитрым, коварным... и очень любящим. Очень. Он должен изучить ее до сердцевины, разобрать на атомы и собрать заново, сделать центром Вселенной и подстилкой у своих ног, задурить, замучить, заласкать, задарить, но привязать к себе навсегда. Безотказно. Мысль эта выстрелила сладко в мозг, кипучая сперма выстрелила в сладкий рот. Он услышал хрипы, кашель и стоны, увидел измазанное, искаженное лицо, бессмысленно полуприкрытые глаза, дрожащее тело своей жены. Маленькая наманикюренная ручка с новой силой заработала между бедер, заставляя ее рычать и извиваться в приливе последней волны. На подходе лупящего в мозг оргазма Лёля судорожно выгнулась, запрокидывая голову, и взглядом цепляя зеркало против двери.

Она уже ничего не могла сделать с осознанием того, что в проеме полуприкрытой двери отражается жестко мастурбирующий на ее отражение лохматый портье. Он делал это как-то настырно, быстро и буднично, словно сливал утренний стояк в туалете. Встретившись с ней взглядом, не отвел глаз, а продолжал свое дело, но теперь уже как будто вместе с ней, словно насилуя глазами ее вывернутую назад и кверху истекающую щелку и бесформенно кривящийся обкончанный рот. Теперь они были безумными сообщниками, сумасшедшими авантюристами, конкистадорами сексуальных откровений, похотливыми животными одной стаи, одной крови. Вспышки оргазма одновременно взорвали их. Лёля протяжно, низко зарычала и закачалась на коленях, судорожно сжимая бедрами мокрые, онемевшие пальцы, хватая воздух ртом. Портье зажмурился, прогнулся с искаженным лицом, член дернулся в его судорожно замершей руке, стреляя длинными струями, стекающими по дверному косяку... Тепло ударяло в мозг, волнами расходясь по всему телу. Хотелось стонать и