Жизнь, отданная искусству

мне и, не помня себя, я принялась ласкать свое тело на глазах похотливого старика. Я уже лежала на холодном полу балкона, мои лопатки чувствовали его весеннюю грязь, когда поняла, что делаю...

Неожиданно, я увидела картину со стороны, и она потрясла даже не моей главной ролью в ней, быть может, и не я была тут главная, а глубиной падения худощавой брюнетки, которая лежа на каменном полу тесного балкона, широко раздвинув ноги, бешено, удовлетворяя себя одной рукой, а второй лаская свою грудь. Самое отвратительное, что за голой девкой, перегнувшись с соседнего балкона, наблюдал отвратительный насмешливый старик, в грязных панталонах, да еще умудрялся давать ей приказания.

— Довольно, на первый раз довольно, — простонала я, в изнеможении остановившись.

— Нет, это еще не все — непреклонно молвил старик.

— Что Вы хотите? — неожиданно я назвала его уважительно.

— Кем ты хочешь быть? — спросил вместо ответа меня старик, мне показалось, что он стал прекрасно слышать меня.

— Я хотела стать художницей — тихо призналась я.

— Я так и думал. Талант надо развивать, а он есть у тебя и не малый — молвил старик, глядя на меня с видом профессора, но странным взглядом. Я сидела на полу, поджав ноги, стряхивая с себя крошки разбитого временем цементного пола, и приходила в себя, все еще находясь в руках старика, не притронувшегося до меня даже пальцем.

— Талант надо развивать, — повторил старик и добавил — упражняться каждый день. И еще... художник не то, кто рисовать умеет, — неожиданно дед начал говорить ясно, куда-то пропала и старческая дрожь подбородка.

— А кто же? — я сидела, не стесняясь своей наготы.

— Тот, кто познал все.

— Я не понимаю.

— Женщина, может стать творческой, только сначала развив в себе чувственность, понимаешь? — он проникновенно и глубоко посмотрел мне в глаза.

— Я получила первый урок сегодня? — я невесело усмехнулась.

— Нет, это было просто знакомство.

— Значит, будет первый? — я спрашивала уже в нетерпении.

— Я дам тебе задание и выполнив его, ты получишь свой настоящий первый урок.

— Что мне надо сделать?

— Начать сначала, девочка, — старик секунду помедлил, а потом спросил — Ты рисовала мертвую природу?

— Я не поняла?

— Натюрморт — мертвая природа.

— Да.

— А ты рисовала живых людей?

— Конечно, я рисовала живого человека.

— Но ты ведь рисовала живого человека так же, как и мертвую природу, верно?

— Да...

— Это потому что ты ни разу не попыталась представить себя тем, которого рисовала. Как может артист играть того, о ком понятия не имеет? Никак! C художником та же история. Вот кем был человек, которого ты рисовала?

— Я не знаю, на курсах это была обнаженная натура, женщина.

— Ты даже не подумала, что может заставить женщину голой позировать десятку-другому бездельников?

— Нет.

— Тогда влезь сама в шкуру натурщицы, это будет твой первый урок — он сказал это и ушел, шаркая и вздыхая

Я осталась, пораженная случившимся. Медленно встав, я вернулась в комнату, накинула халат и стала пытаться разобраться в произошедшем. Только