Ванесса, девушка викария. Глава 4

к дантисту. По правде говоря, она и чувствовала себя таким ребенком, и чем ближе приближалась ее спальня, тем сильнее в ее животе порхали бабочки.

— Очень хорошо! Если мы будем вести себя тихо, ваша горничная ничего не услышит. Вы хотите мне что-то сказать? Вы хорошо провели ночь? Верю, что хорошо... Снимите свое платье и панталоны! — произнес викарий одной фразой, закрыв дверь и прислонившись к ней изнутри.

— С... с... снять? — пробормотала Ванесса.

— А потом наклонитесь вперед. Я расскажу вам о вашей позиции, поскольку она, очевидно, является для вас новой. А где же... Ах да, вот он, под вашей подушкой, как я и хотел. Послушание вам идет, мисс Маркхэм! А теперь поторопитесь, пожалуйста, иначе я буду вынужден сам содрать с вас весь этот наряд, и дальнейшие протесты, которые вы, несомненно, попытаетесь осуществить, неизбежно привлекут внимание вашей привлекательной молодой прислуги. Она довольно хорошенькая, не правда ли? Позвольте мне помочь вам расстегнуть пуговицы на спине вашего платья. Знаете, у вас красивые ноги, и прятать их под тканью — это большой грех!

— О Боже! — простонала Ванесса. С ее стороны это было весьма непочтительно, и это заставило его нахмуриться и покачать головой. Когда же он медленно приблизился к ней, она отступила назад, пока ее попка не уперлась в переднюю часть туалетного столика.

— Раздевайся быстро и уверенно, моя дорогая! Это всегда лучший способ. После этого я позабочусь о вас, не так ли?

— Нет... нет... умоляю вас, нет... нет... это грех... — тихонько всхлипывала Ванесса, но при этом она крутилась, руки не слушались ее, и пуговицы уже расстегивались одна за другой, пока платье не спало на пол и они оба не увидели молочно-белые очертания волнующих грудей над вырезом нижней юбки. Покачиваясь, будто во сне, Ванесса почувствовала, что ее медленно раздевают, снимают полупрозрачное нижнее белье и — к ее, казалось бы, вечному стыду — мягко опускают панталоны, из которых он заставил ее выйти, развернув к себе лицом, после чего девушка демонстративно скрестила руки на груди.

— Вы же знаете, что спешить некуда, — мягко произнес святоша, — совсем некуда. В свое время вы будете получать удовольствие от того, что вас раскрывают подобным образом, ибо у вас есть великолепные груди, прекрасная задница и восхитительные ножки. Что же касается вашей сокровищницы — то дайте-ка мне ее хорошенько рассмотреть. А ну-ка, женщина, раздвинь ноги!

— Аааоой! — ойкнула от неожиданности Ванесса, потому что с этими словами он шлепнул ее сначала по одному бедру, а потом по другому, вызвав на поверхности кремовой плоти такую розовую вспышку, что ей стало стыдно в таком виде покоряться его глазам. Ее прекрасные длинные ноги бунтующе раздвинулись всего на дюйм, а затем последовал еще один, гораздо более резкий, удар по бедрам, который заставил ее подавить визг ужаса и раздвинуть ноги еще на дюйм. Ее груди горделиво покачивались, а их сосочки, как видел священник, уже пылали от непрошеного желания, хотя