Дела банные. Часть 2: Хочу всё знать!

полуприкрытых век на меня, и мои мысли стали метаться между ревностью и тем, что ей — хорошо. Что жена видела на моём лице — было совершенно непонятно, но это его выражение явно добавляло сладости её ощущениям. И потому она вскоре вновь затряслась в конвульсиях, принимая сперму партера, а после обмякла, отвернув лицо от меня в другую сторону. Друг замер, стараясь отдышаться, и повернул мокрое от испарины красное лицо в мою сторону. Он словно спрашивал моего разрешения на продолжение своим взглядом. Жена, тоже, вновь посмотрела на меня, только уже без надрывности, а раболепно просящим взглядом. Что я мог сделать в такой ситуации? Я не нашёл сил смотреть ему и ей в глаза, и молча отвернулся. Истолковав это как моё согласие, друг вздохнул, и не успевшая опасть, его плоть снова начала двигаться в женском теле, издававшем в тишине громкие хлюпающие звуки. Всё повторилось, только теперь яростная скачка набирала всё больший темп, и жена, издав новый протяжный вздох-стон, стала сама делать встречные движения к партнёру тазом, постепенно прикрывая глаза.
Шумное дыхание обоих начало прерываться протяжными постанываниями, пока они вновь не забыли о моём присутствии. Теперь это продлилось довольно долго. Жена уже явно устала, но продолжала помогать мужчине, и под конец — поскуливать одновременно с конвульсивными толчками, таза, а руками и ногами изо всех сил вжимая мужчину в себя. Она запрокинула голову и грудным голосом протяжно завыла по-звериному. Разрядившись за два стона, друг ещё некоторое время не извлекал свою плоть из самки, но, наконец, она его отпустила, и он молча поднялся, смущённо отступая от своей партнёрши и испытывая передо мной невероятный стыд за откровенное наслаждение телом моей жены. Молча тронув меня ладонью за плечо, то-ли — сочувственно, то-ли — благодаря, друг поспешил выйти сполоснуться под душем. Моя же медленно приходя в себя, вновь молча смотрела на меня, на то, как я наблюдаю за вытекающей из неё слизью и спермой.
В этом взгляде ощущались и растерянность и настороженность моей реакцией, и удовольствие от удовлетворённости, и грусть и любовь ко мне. Только тогда я осознал то, что стою до боли прикусывая нижнюю губу. Я старался не думать о своей досаде, и сосредоточился на любимой. Я просто чувствовал наслаждение любимой от того, что она испытала удовлетворение, которого была долгое время лишена, и тем, что не нужно ей больше стыдиться и скрывать себя. То, в каком виде она сейчас лежит передо мной, после другого мужчины, со спермой, вытекающей из неё после него и моё молчание в ответ на это — давало ей освобождение от внутренних страхов за нас, как семью, страхов не надеяться испытать снова наслаждение от запретности секса с другим.

Мне же стало жутковато от осознания того, что ещё в первый раз, переезжая через речку Незнайка, и подъезжая к другу на дачу, мы, так незаметно для себя, неосознанно, перешли Рубикон.

Отдохнув, жена с трудом свела колени, и