Бдительность. Часть 1

ждать кто-нибудь из службы безопасности, когда я пошел в лекционный зал для своего урока, но пришли только мои ученики. Что интересно, посещаемость была идеальной. «Думаю, это помогает иметь лектора знаменитость», — подумал я иронично.

Я планировал прочитать лекцию о сравнении линчевателей и террористов, но решил пропустить эту дискуссию и поговорить о себе. Я подумал, что все в классе знали о моей ситуации, и я подумал, что происходящее со мной может оказаться поучительным. Итак, я начал обсуждение с рассказа о событиях последних двух дней, включая новость обо мне и моей встрече с председателем исторического факультета.

Я начал с чтения газетной статьи об исчезновении Лори.

— Итак, вот вопрос к вам: могут ли средства массовой информации когда-либо стать линчевателем? Есть ли грань между фактическими сообщениями и провокациями?

Когда у меня возникло возражение против этого предложения, я попросил их пересмотреть роль Уильяма Рэндольфа Херста и его газетной сети в разжигании испано-американской войны.

— Херст ни разу не выстрелил, но большинство историков называют его искрой, которая зажгла этот конфликт

— А как насчет председателя исторического факультета Вэнса? Действовал ли он добросовестно, как ответственный защитник репутации университета, или как линчеватель, который решил действовать самостоятельно, без доказательств и полномочий?

У нас была отличная дискуссия, и большинство студентов не хотели останавливаться, когда урок закончился. Мне не нравилось то, что со мной происходило, но, по крайней мере, я мог использовать это, чтобы сделать содержание моего курса более понятным для моих студентов. Как говорится, это был «поучительный момент».

Хотя я больше ничего не слышал от администрации университета, газетная статья по-прежнему брала свое. Когда первая новость об исчезновении Лори появилась в газете, я и Эмили были засыпаны тревожными звонками от друзей и соседей, которые выражали сочувствие и предложения или просто звонили со словами поддержки.

На самом деле, через некоторое время их стало так много, что я хотел перевести звонки на автоответчик. Я чувствовал себя беспомощным и расстроенным, потому что не мог ничего сказать звонящим. Конечно, я не мог этого сделать, потому что все еще надеялся получить известие от Лори.

Но после второй статьи озабоченные звонки почти ни к чему не привели. Как будто мы были на карантине с какой-то инфекционной болезнью — теперь наши друзья не хотели иметь с нами ничего общего. Мне казалось, что я стал жертвой того, что случилось с Лори.

Потому что мы стали такими изолированными, я был, застигнут врасплох, когда однажды вечером, несколько дней спустя, зазвонил телефон. Звонил тот человек, от которого я никогда не ожидал услышать: мой тесть Руфус Карлтон.

— Ублюдок, что ты сделал с моей дочерью? — крикнул он, как только я заговорил в трубку,

я глубоко вздохнул и решил постараться вести себя вежливо.

— Добрый вечер и тебе, Руфус. Отвечая на ваш вопрос, никто из нас не знает, что случилось с Лори, и мы делаем все возможное, чтобы найти ее.

— Не лей мне это дерьмо, — ответил он.

— Когда пропадает