Моя дочь

чувствовал, как ее киска сжимается вокруг моего члена. Она прервала наш поцелуй и издала долгое «у-у-у-у-у-у-у-у-у-у», когда ее охватил оргазм. Это сделало меня еще более захватывающим, и через минуту я начал пульсировать внутри нее, снова наполняя ее своим семенем. Она вздрогнула, когда я погрузился в нее так глубоко, как мог, волны удовольствия от моего оргазма заставили весь остальной мир исчезнуть так, что существовала только она.

Как будто кто-то щелкнул выключателем, я внезапно потерял силы и рухнул на нее. Она все еще продолжала подергивать бедрами, заставляя мой внезапно чувствительный член слабо пульсировать.

Я наслаждался ощущением ее влажной обнаженной кожи напротив моей, когда мы оба лежали там, переводя дыхание.

Пронзительный «БИП БИП БИП» наполнил дом. Я не мог определить звук, но Дженис это сделала.

«Вот дерьмо», — сказала она, отталкивая меня от себя. «Ужин!»

Она вскочила с кровати и выскочила из спальни.

Как только она ушла, сокрушительное чувство вины поглотило меня. Я только что трахнул свою дочь... снова. Однако на этот раз я не мог утверждать, что она соблазнила меня или обманом втянула в это. То, что я сделал, я сделал по собственному желанию, счастливо, даже с жадностью. Это была 100% моя вина.

Прошло около пяти минут, прежде чем дымовая сигнализация наконец отключилась, и она вернулась в спальню.

Несмотря на мою вину и тот факт, что я просто кончил и кончил чертовски сильно, мой член пульсировал и угрожал вырасти при виде ее обнаженной.

Она снова забралась в кровать и прижалась ко мне. «Ну, обед испорчен», — сказала она с ноткой отвращения в голосе. «Вы хотите, чтобы я сделал вам бутерброд или что-то в этом роде?»

Меня поразило то, насколько она могла быть такой беспечной. Ее отец только что забился ей между ног, как животное, и она хотела знать, хочу ли я бутерброд?

«Нет, я... эээ... «— пробормотал я. Тогда я заставил себя сказать: «Прости».

«Извини за что?» — невинно спросила она.

«Вы знаете, черт возьми, что именно», — ответил я.

«Извини за лучший оргазм, который я когда-либо испытывал?» — сказала она, вставая на четвереньки и оседлав меня. Ее груди были там, ПРАВИЛЬНО, и мне потребовалась вся сила воли, чтобы не протянуть руку и не коснуться их.

«Извини за лучший секс, который у меня когда-либо был?» она сказала, ее рука потянулась под нее и поглаживая мой вновь укрепляющийся член. То, что мне снова стало тяжело, меня удивило. Конечно, когда мне было за двадцать, мой член никогда не перестал бы уменьшаться, но даже к тому времени, когда мы с Рене развелись, я был просто болваном... секс был великолепен, но после того, как я пришел, его уже не вернуть к жизни... И ЭТО было десять лет назад.

Мне было не до конца, когда она выровняла мой член своей киской и соскользнула вниз, но я был достаточно твердым. Она была такой горячей, такой тугой, такой мокрой от наших объединенных соков. Мои руки нашли ее груди, обхватив их