Три монеты в фонтане. Часть 3

дивана.

— Ты ложись в кровать, — сказал я.

— Я знала, что ты так скажешь, — сказала она.

— Ну конечно, — засмеялся я. Она бросила мне свою сумочку.

— В сумочке есть маленький блокнот, посмотри, — сказала она.

Я заглянул в сумочку и нашел блокнот. На самом первом листе было написано: «Спасибо, Рид, что уступил мне кровать».

Она пошла в ванную и через несколько минут вышла. Я расчистил диванчик и взял себе подушку и одеяло.

Когда она вышла из ванной, у меня отвисла челюсть. Она собрала волосы в два очень длинных конских хвоста, по одному с каждой стороны головы.

На ней были маленькие квадратные очки и никакого макияжа. Кроме того, она была одета в какой-то пижамный костюм, закрывавший ее от шеи вниз, включая ноги.

Облегающий наряд подчеркивал ее нежные, но безумные изгибы. Он очерчивал и драпировал ее восхитительную попку. И судя по тому, как под верхней частью двигалась ее грудь, она была явно под ней обнажена.

— Извини, — улыбнулась она, — в этой поездке никаких Викторий Сикрет. Но я всегда могу дать тебе ключ от своей комнаты, и ты сможешь пойти и посмотреть, как там ходит Джеки с этими огромными сиськами, вылезающими из лифчика.

— Нет уж, спасибо, — сказал я. — Я бы предпочел взглянуть на тв... — Я успел удержаться.

Или, может быть, не успел. Но она оказалась достаточно деликатной, чтобы не обратить на это внимания, когда ложилась в постель.

— Спокойной ночи, Рид, — сказала она.

Следующее утро принесло сюрприз. Мария проснулась довольная как жаворонок. Она улыбалась, как кошка, съевшая канарейку каждый раз, когда смотрела на меня.

Она прошла со мной через всю очередь за завтраком, добавив на мой поднос несколько блюд, которые я бы никогда не взял. Также она просмотрела все вазы с фруктами, прежде чем выбрать одну.

— Почему у тебя две миски овсянки? — спросил я.

— Клубничная овсянка — для меня, — сказала она, — а с кленовым сиропом и корицей — для тебя.

— О нет, только не это, — сказал я. — Ненавижу овсянку.

— Не начинай, мистер, — сказала она. — Сегодня мы участвуем в гонках, а овсянка даст тебе энергию на весь день.

— Да будет так! — раздался голос сзади нас.

Мы сели за стол с моими друзьями, и снова казалось, что все в столовой наблюдают за нами. Некоторые из любопытства, но пара, казалось, сердилась или ревновала.

— Рид, кажется, я потеряла одну из своих заколок, — сказала она, раскладывая наш бекон и расставляя все на подносе. — Скорее всего, в твоей постели...

Все челюсти в непосредственной близости, несколько столовых приборов и одна или три тарелки упали одновременно, в то время как Мария продолжала болтать:

—... и ты храпишь, мистер... Это не громкий раздражающий гудок, а очень низкое, слабое жужжание. Оно было даже умиротворяющим. Мне понравилось. Я подумала, что это мило, — сказала она.

— Мария, — сказал я.

Она подняла глаза и снова улыбнулась мне. Я покрутил пальцем, показывая ей, чтобы она огляделась и увидела, что почти все в нашей группе слушают ее.

Она пожала 

---

---

Вернуться назад