Несчастье

затем Мэгги приготовила кофе, и они сели в гостиной, чтобы попить его. Истории текли дальше, но затем возникла пауза; и Эрик сказал:

— Не ради любопытства, Мэгги, но может, поговорим об вас?

Она посмотрела на него и кивнула.

— Ну — ты помнишь, какой я всегда была вспыльчивой?

Эрик засмеялся и сказал:

— Нелегко это забыть, Мэгги!

— Ну, я очень-очень рассердилась и сделала что-то очень-очень глупое — и теперь... — она начала всхлипывать, — теперь Р. Дж. злится на меня, и, боюсь, я действительно потерял его!

Мэгги разрыдалась, и Эрик подошел к софе рядом с ней, обнял ее и позволил ей поплакать на своем плече. Когда она наконец успокоилась, она рассказала ему всю историю — что она сделала в ночь аварии Р. Дж., о его реабилитации, их счастливые месяцы его выздоровления, а затем ужасная ночь, когда они столкнулись с Майклом.

Они с Эриком разговаривали когда уже было далеко за полночь, и, как и положено настоящему другу, он был терпеливым, добрым и отзывчивым. Он не пытался отрицать, что она сделала что-то глупое, но он хвалил все, что она сделала с тех пор, чтобы попытаться исправить это, и он призывал ее не сдаваться.

— Похоже, что Р. Дж. отличный парень — и это также звучит так, будто он сам держится. Если он все еще идет обедать с вами, он не разочаровался в вас. Не теряйте надежды.

Она вздохнула и одарила его заплаканной улыбкой.

— Спасибо, Эрик. Ты настоящий друг. Я не могу передать вам, как здорово снова увидеть вас!

Она еще раз обняла его и встала.

— Слушай, уже очень поздно — почему бы тебе просто не остаться здесь, в комнате для гостей? На улице дождливо и ужасно, и мы оба выпили изрядное количество вина. Я могу заказать тебе такси утром.

Вскоре она удобно устроила Эрика в комнате для гостей, и еще одним нежным объятием они пожелали спокойной ночи.

Было следующее утро, среда, когда Р. Дж. проснулся рано, что-то было иначе. Он не мог сказать, что: приснился ли ему какой-то важный сон — если да, то он его не помнил — но ему казалось, что он принял решение.

Стоя в душе, вода лилась ему на голову, и он поймал себя на мысли: «К черту — я скучаю по ней. Мне надоела эта одинокая жизнь, и я готов вернуться домой и вернуть свой брак».

Как человек, который все обдумывал, он ещё спорил сам с собой, вытираясь и одеваясь.

«Она сделала что-то абсолютно непростительное? Да. Но она открыто признала это и извинялась снова и снова. Думаю, она когда-нибудь сделает это снова? Нет, не думаю».

«И она испробовала все, что могла, чтобы исправить это? Да: она была терпеливой и любящей, она не давила на меня, она виделась с Робертой, чтобы продолжать работать над своим характером.»

«Что еще я мог попросить ее сделать?»

Р. Дж. смотрел на часы, пока пил кофе.

«Если я потороплюсь и побреюсь, то смогу быть дома к 7:45, это должно быть достаточно рано, 

---

---

Вернуться назад