Бдительность. Часть 2

тянет меня к себе, чтобы встать, и когда я это сделал, она попыталась отступить, таща меня к своей спальне.

Когда я понял, что она пыталась сделать, я взял ее на руки и отнес обратно в кровать.

Лежа рядом друг с другом, мы продолжали целоваться и медленно начали раздевать друг друга. Не было ни спешки, ни срочности, а только уверенность в том, что поступить правильно. Когда мы оба были обнажены, мы крепко обнялись, наши ноги и руки переплетаются, желая быть, как можно ближе друг к другу.

Внезапно Бриджит перекатила меня на себя, потянулась, чтобы найти меня, и вставила там, где она нуждалась во мне больше всего. Я почувствовал, насколько она мокрая, и понял, что прелюдия в этот момент не уместна. Когда я достиг её райских врат, она прошептала:

— Пожалуйста, аккуратней со мной, Джон. Это было так давно...

Я понял, что ей нужно, и начал осторожно проникать в нее, замедляясь и проникая мм за мм. Когда я, наконец, полностью погрузился в нее, мы начали нежное покачивание, крепко прижимаясь друг к другу и продолжли целоваться. Через некоторое время я почувствовал, как ее дыхание участилось, а затем она издала легкие вздохи, которые превратились в стоны. Мое собственное возбуждение нарастало, и я начал ускорять толчки, пока она не выгнула спину, не вскрикнула и не кончила, вздрогнув. Я продолжал пульсировать в ней еще минуту или две, прежде чем присоединился к ней в собственном оргазме.

Пока мы лежали там, каждый изо всех сил пытался отдышаться, она схватила мое лицо обеими руками.

— Спасибо, Джон, спасибо. Это был мой первый раз после смерти Дэвида. Я думал, что больше никогда не найду любовь.

Я улыбнулся и снова поцеловал ее. Мне казалось, что мой долгий кошмар тоже заканчивается.

Теперь наша жизнь превратилась в новый, неизвестный мир. Мы с Бриджит начали использовать все возможности, чтобы соединиться вместе, но решили продолжать жить отдельно, по крайней мере, на время. Во-первых, мы не хотели торопиться. А во-вторых, в нашем доме по-прежнему суетились две матери, заботящиеся о двух младенцах, плюс занятая няня, которую нашла Бриджит, которая теперь приходила каждый будний день, чтобы помочь. Она оказалась находкой, потому что позволила Эмили продолжать посещать уроки, а Лори начать искать работу, чтобы прокормить себя и своего малыша. Я все еще пытался помочь, но по правде говоря, я был странным человеком.

Это имело неприятный побочный эффект. Имея больше свободного времени в моих руках, я начал размышлять обо всем, что со мной случилось. Это может показаться противоречивым, но чем счастливее я чувствовал себя с Бриджит, тем более несчастным становился с Лори. Эмили нашла способ сосуществования со своей матерью благодаря совместному опыту заботы о своих младенцах. Но у меня не было ничего, что могло бы облегчить горечь предательства моей бывшей жены и мое негодование по поводу вреда, который она причинила не только тем, что стала мне изменять, но и тем,