Моя любимая ненависть

верила, оказалось совсем другим.

— Сашенька, Саша, — сквозь рыдания вырывается из меня — стараюсь в тебе найти спасение от той боли, что внутри меня. Хорошо, что ты меня обнимаешь, такой сильный и теплый, такой родной, такой любимый, и я ищу в тебе защиту, хотя еще десять минут назад кричала о своей ненависти.

— Родная моя девочка, все будет хорошо, все забудется, все пройдет. Он гладит меня по волосам, прижимая к себе. Хочется растворится в нем, забыться, как же мне хочется забыться. Обхватываю его шею руками, лихорадочно вдыхаю запах его тела, ах как давно я не дышала тобой, твоим запахом, твоей страстью. Жадно губами ищу губы, он мгновенно откликается, напрягается, мгновенно нежность перерастает в желание. Те же самые руки, что были секунды назад, но держат они меня уже совсем по иному, и дышит он совсем по иному, словно за секунду пробежал стометровку. Трусь о него, руками зарываюсь в волосы, его тело вибрирует от моих движений. Я знаю, его бьет током от моих прикосновений. Твое тело мое. Сминаешь, мои дрожащие губы, в движениях такая жажда, такой голод, тоже самое внутри меня, снизу вся мокрая.

Одежда сразу стала мешать, пытаемся раздеть друг друга, наши руки неловко переплетаются, своим нетерпением мешаем друг другу. Ах на кой черт я застегнула на все пуговицы блузку, еще блин и бант завязала, закрывающий шею. Всё, чтобы было, как можно больше барьеров. Ах на кой черт я брюки одела. Быстрее-быстрее хочу прикосновений кожа к коже. Судорожно расстёгиваю на тебе пуговицы рубашки, пиджак и галстук уже валяется на полу. Наконец-то ты обнажён, какой ты горячий, целую тебя везде где дотягиваюсь. Я тоже уже без блузки. Как ему удалось справиться с бантом? Удивительно. От прикосновений его пальцев к груди, из губ вырывается стон, который он выпивает, вбирает в себя своими губами. Его пальцы в моих трусиках, сдвигают их, проникая в мою влажную глубину, задевают клитор.

— ООО! ААА! — вырывается из меня. Раскрываюсь под твоими пальцами, всё вокруг кружится, туманится, я как будто в другой реальности.

— Саша, — не узнаю свой голос немного хриплый потрясенный возбужденный,

— Сашааа...

— Сейчас девочка моя, сейчас сладкая, — подхватываешь меня на руки, несешь к столу,

— Сейчас родная, — моя попа ощущает холодную поверхность стола. Впиваешься в меня поцелуем там, внизу, прямо через трусики, и я кричу, я не могу не кричать.

— Ты божественная, вкусная, чудесная.

— Саша, пожалуйстааа, — лишь всхлипываю я.

Стаскиваешь насквозь мокрые трусики, и опять целуешь меня там. Ах, что проделывает твой язык. От каждого касания расстекается жаркая волна по всему телу. У меня нет сил долго это выдерживать.

— Сашааа! — оргазм накрывает меня яркой вспышкой, кажется на миг я потеряла сознание. Но ты не даешь мне передышки. Входишь в меня одним сильным ударом и начинаешь резко двигаться, заставляя желать наслаждения снова и снова. Как же это чудесно быть твоей и чувствовать тебя внутри.

— Саша, Сашенька