Мэри

и его зловещий друг подошли к Савраскиной.

— Так, моя прелесть, — многозначительно сказал Босс, — сейчас мы приступим к очень древнему методу иезуитов — очищению огнем.

Псина рукой, похожей на клешню экскаватора, схватил несчастную за волосы.

— Помогите, не надо, умоляю вас, — из глаз жертвы хлынули слезы.

— Вот, вот, — с огорчением вымолвил инквизитор соцреализма, — знаешь, Псина, никогда не мог выносить женских слез, они меня всегда обезоруживали. — Послушай, миленькая, если ты не прекратишь реветь, то мы осушим твои чистые слезки вот этой штучкой.

Псина поднес раскаленный конец паяльника к лицу жертвы.

Когда невинная колдунья очнулась, то заметила, что лежит на животе на узкой кушетке, зафиксированная крест-накрест кожаными ремнями. Она едва различала голоса мучителей.

— Сашка, приступай, — паяльник коснулся обнаженной спины ведьмы, и, вместе с шипением и запахом горелого мяса, послышался пронзительный визг жертвы.

— Так я и знал, — засмеялся Босс, потирая ладони, — огонь, Сашенька, вот самый верный метод, сам видишь, реакция положительная. Нарисуй-ка на ее нежной спинке вот это, — Босс что-то показал Псине.

К своему счастью, Савраскина не видела этого. Конец паяльника снова коснулся обнаженной плоти. На этот раз очкинская ведьма так завизжала, что перекрыла бы своим воплем звук военного истребителя, мир разорвался в ее глазах, и она лишилась чувств.

Тем временем три здоровенных бугая, обливаясь потом, доставили в карцер зловещий старый мотоцикл «Урал — 3». Затем они, то и дело со страхом поглядывая на то, что лежало на кушетке, с помощью Псины привинтили резиновый шланг к выхлопной трубе мотоцикла, другой конец шланга был продет в отверстие целлофанового пакета, который надели на голову узнице. Босс что-то шепнул троим перепуганным работникам, и они мгновенно испарились.

— Мы немного перестарались, Саша, она не та, за кого мы ее принимали. Придется инсценировать самоубийство на религиозной почве. Если бы она была ведьмой, мы бы ее подвергли кремации, предварительно пронзив ее сердце осиновым колом. В подобной ситуации все будет выглядеть вполне реально. Религиозные маньячки, как правило, кончают жизнь самоубийством. Ну, что заслушался? Газеты надо читать. Врубай зажигание своего чудовища.

Мотоцикл взревел и стал выплевывать из себя выхлопные газы. Карцер наполнился громом, как будто кто-то изо всех сил лупил по помойному ведру молотком. Савраскина долго билась в конвульсиях и, когда губы ее покрылись желтой пеной, затихла.

— Наконец-то, — устало промямлил Босс, — иди, вызови реанимацию.

Босс с любовью осмотрел выжженный паяльником на спине ведьмы перевернутый католический крест. Затем Босс подошел к вмонтированному в стену телефону и резко распорядился, чтобы отравленную женщину подняли на верх: «Да, да, и немедленно, ближе к выходу, там, наверное уже стоит неотложка». Когда прибыла реанимационная бригада, Босс указал врачу на безжизненное тело пострадавшей.

— Представьте себе, у нас отдел по борьбе с бандитизмом, мафией, а тут привозят разных сектанток, маньячек и сатанистов.

Босс похолодел, когда услышал слова реаниматора: «Странно, пульс прощупывается, похоже на отравление окисью углерода».

— Эй, ребята, — крикнул он санитарам, — живо ее в клинику, может еще удастся что-то сделать.

— Сделать! — Босс 

---

---

Вернуться назад