Несчастный случай

был не мой монастырь и я решил подчиниться местному уставу и не напрашиваться на губу, всякий раз презрительно выпячиваемую Таней, когда ей что-нибудь не нравилось.

Диван номер два был таким же узким как и Романский, но стоял у стенки, противоположной телевизору, и наблюдать за страданиями цветных картинок с него было намного удобнее, во всяком случае, для этого не требовалось насиловать организм в поисках подходящей позы — достаточно просто сидеть. Тем не менее, я сидел, касаясь бедром Таниного халата, скованный как могильная оградка, и совершенно не представлял с чего начать ухаживание.

Последний раз я охмурял Олю Петренко, амбициозную женщину хирурга, сломавшую ногу возле щиколотки, и начало разговора вилось вокруг ноги как бинт вокруг мумии. В той партии, сыгранной почти год назад, вместо конфет и шампанского я в качестве дебюта использовал чай и персики и уложил Олю на лопатки после третьего хода. Впрочем, Оля была опытным игроком и разыгрывала сразу несколько партий. После четырех месяцев напряженных шахматных баталий на клетчатом одеяле, когда выяснилось, что победителю турнира светит пожизненное заключение брака, я отказался продолжать соревнование, сославшись на слабое здоровье... К тому же у нее был припрятан ферзь — пятилетняя дочка и слон — бульдог по кличке Альба: И чего меня все время тянет на женщин с детьми? Патология, что ли?

«Надо выпить, — решил я, — а там будет видно».

Я открыл шампанское, но наливать не стал, предоставив Тане право первой рюмки. Тем временем Таня вставила кассету в видеомагнитофон и, садясь на диван, анонсировала просмотр фильма следующими словами:

— Улетная комедия! Сейчас потащимся.

Мы выпили то ли за здоровье, то ли за здоровых и я в ожидании воздействия алкоголя сделал вид, что смотрю на экран, продолжая краем глаза наблюдать за Таней.

«Черт!... какая она красивая!...» — до этого я всегда смотрел на красивых девушек очень спокойно и получал от этого чисто эстетическое удовлетворение, мудро предоставляя возможность ломать копья и головы в надежде на благосклонность писаных красавиц другим мужчинам. А тут замкнуло конкретно, как просроченный рубильник:

Прошлой весной Бухырин, побывав на очередной экскурсии в Арабских Эмиратах, привез специальную подсветку для ступенек в танцзале. На этот раз им руководили благие намерения снижения травматизма среди подвыпивших клиентов. После этого мы шесть дней возились с монтажом. Для того чтобы спрятать провода, пришлось снять почти всю обшивку с когда-то металлической лестницы, кроме того, пришлось помогать Роману протягивать гирлянду, состоящую из семи разноцветных проводов. Краска, которой были покрыты провода, выполняла роль изоляции и при протягивании трескалась и отлетала в самых неподходящих местах. Иногда гирлянда запутывалась и приходилось все начинать с начала, но нам удалось закончить монтаж до открытия клуба. Только одна мелочь не давала насладиться плодами свершенного труда. Лампочки не горели. Пять дней подряд мы снимали обшивку, Роман вытягивал гирлянды лампочек, проверял их. Оказавшись на свободе, лампочки радостно мигали согласно заданной программе. Роман вставлял их назад, вечером мы зашивали лестницу, а с утра