Защемленное сердце

Чердачное окно. Вблизи монотонное болото. В разрывах тумана низкие кривые березки на фоне далекого хвойного острыми вершинами вверх леса.

Никакой цивилизации. Архипелаг ГУЛАГ по всему чердаку. Ватники с надписями ОТРЯД №13, стоптанные кривые сапоги, пустые пачки беломора и севера. Пустые бутылки и консервные банки. Газеты про предателей. Страшноватенько.

Зато какое было небо! Так и хотелось воскликнуть:

— Какая графика, какие классные градиенты от глубоко синего до ярко голубого! Вот бы на рабочий стол! Стал доставать смартфон. Слышу непонятный звук открытия двери, сочетание толчка и царапания...

Валя стояла посреди волчьей стаи, которая вращалась около нее в виде серых спин, все ее нюхали и лизали ее голую задницу, на ней была одета ее зеленая куртка. В руках держала свои трусы.

До меня дошло, что сейчас будет и перестал смотреть в проем люка. Мою работу доделает природа.

Раздался невероятный вопль Валентины:

— А-а-а-ай, бо-о-о-льно же как!

— Смотри, иначе я обернусь! Смотри, если не хочешь меня потерять!

Я выглянул в люк и не поверил своим глазам:

Наверное, вожак стаи, широко расставив задние ноги, сильно двигал своим тазом, захватив ее за грудь и судя по ее дыханию, сильно трахал ее раком.

Ее руки были слегка покрыты шестью, уши заострились, лицо слегка вытянулось, но темп собачьего секса был ужасный, наконец, насильник застыл и Валя начала подвывать то ли от боли, то ли от удовольствия, стал распухать узел, волк соскочил и стал с ней рядом.

Она продолжала стонать, потом успокоилась. Они стояли в связке минут двадцать, вожак вытянул член с рекой спермы, но тут же подбежал следующий и все повторилось...

Я насчитал пять желающих волков. Пять часов непрерывной звериной ебли. Не фига себе, настоящая любовь. Но не у всех волков застревал у нее в раздолбанной красной пизде их узел, он просто выпадает. Они с жалким видом покидали любовный ринг. Правило незыблемо: у кого длиннее и толще, тот получит удовольствие и получит потомство.

От моего наблюдения Валя все-таки сбросила шерсть и вернулась к человеческому облику. Волки ушли. Последний самец аккуратно ее вылизал.

Смертельно уставшая, вскарабкалась по лестнице на чердак. Я ужаснулся — у нее все еще был волчий взгляд и горящие желтые глаза. Говорить еще не могла, просто легла и заснула на полу чердака.

Утром как ни в чем бывало, бодро шагала впереди меня. Ни слова про то, что было ночью. Вдруг как привидение, появился бабкин дом.

Стучал в дверь, пока она сама не отворилась. Неужели забыла закрыть?

Кухня с печкой, на полу дрова, кривоногие плетеные кресла с дырявыми сидениями, на печке громадный алюминиевый чайник с крышкой. Надпись вылита на боку «Стерегущий». Военный флот она любила...

Пол стал угрожающе скрипеть, пока не стал на «выеденный» порог.

Тюль висела грязной пеной над подоконником, сухие мушиные трупы по всему полю боя мухобойки. Не выцветшее место на обоях где была икона Николая Угодника и под этим местом — чье-то тело, закрытое белой накидкой. В правой руке намертво зажат оловянный крестик. В левой — 

---

---

Вернуться назад