Пламя страсти

знаешь это. Я всегда буду считать тебя своей невестой. Чтобы ты в конце концов не сказала мне, все равно ты — — единственная женщина, которая... которую я могу представить в будущем, как мать моих детей.

Неудержимый смех овладел Эвелин. Она зашлась смехом, как в истерике, не в силах произнести ни слова.

— Эвелин!

Он схватил ее за плечи и сильно встряхнул. Смех прекратился, ее лицо стало серьезным.

— Кретин ты! Идиот!

— Эвелин!

В его голосе слышалась обида.

— Значит, ты смотришь на меня, как на мать твоих детей! Так вот, я скажу тебе... Пусть ...лучше у меня будет ребенок от первого встречного, чем от тебя! Чего уж тут говорить о детях!

Фрэнсису показалось, что рушится окружающий мир. Вне себя от полученных оскорблений, он ударил Эвелин по щеке. Но сразу опомнился и принялся униженно извиняться:

— Эвелин, прости меня. Я не должен был... Прости... Но как ты можешь говорить такое?

Она почувствовала, что уже устала от этой сцены.

— Поезжай домой, Фрэнсис. Я остаюсь здесь. Я твердо решила, что не вернусь. И прошу тебя, не уговаривай меня.

— Но куда ты пойдешь?

Эвелин знала, что еще немного и она может потерять контроль над собой.

— Пожалуйста, уезжай, Фрэнсис.

— Эвелин, дорогая...

С быстротой молнии она вырвала хлыст из его рук, размахнулась и стеганула его по лицу.

— Что ты делаешь? Подлая сука!

— Да, сука. Тебе хочется знать, куда я иду... Пожалуйста, я скажу! Я иду к Абулшеру. Ты знаешь, кто он? Он — — мой любовник!

Лицо Фрэнсиса исказилось. Эвелин продолжала кричать:

— Ты не мужчина, Фрэнсис! Может быть, ты считаешь себя настоящим джентльменом, но ты — — не мужчина! Ты слизняк и импотент!

Она быстро расстегнула жакет, спустила лямки рубашки и выставила грудь. Подперев груди руками, чтобы соски их нацелились прямо на Фрэнсиса, она, совсем уже в истерике, завопила:

— Вот, можешь смотреть! Скажешь, что это неприлично? Что так не поступают настоящие леди? А мне плевать на ваши правила! Что хочу, то и буду делать! Понял ты, безмозглый идиот?

Забывшись в крике, она не заметила, как он подступил к ней и ударил кулаком по скуле. Она упала, стукнувшись головой о ствол дерева.

Фрэнсис прошипел:

— Ты — — продажная девка! Проститутка! Я покажу тебе!

Он содрал с нее жакет и юбку. В руках у него оказался кинжал. Орудуя им, он изрезал нижнюю рубашку и распорол штаны. СтряХнул оставшиеся от белья лохмотья...

К Фрэнсису вернулось спокойствие. Он скомандовал:

— Вставай!

Он тоже поднялся и выставил вперед кинжал.

— Иди к тому камню.

Обнаженная Эвелин направилась к указанному месту, он следовал за ней. При ходьбе ее крепкие бедра соблазнительно покачивались.

— Ложись!

Она легла на траву. Машинально отставила друг от друга колени. Этот жест словно наэлектризовал Фрэнсиса. Он бросился на Эвелин, она отчаянно сопротивлялась. Вдвоем они покатились по траве, точно сцепившиеся борцы. Он подмял ее под себя, несколько раз ударил кулаком в грудь. Потом подхватил выпавший кинжал и, угрожая им, приказал не шевелиться. Эвелин стало страшно. Холодная