Захват Виктории. День четвертый: Капитуляция

была поверх него. Я в беспомощности опустила руки. Я не знала, что делать дальше. Я никогда не надевала ничего подобного. Меня очень смущало, что наряд не только раскрывал мое тело, но и акцентировал внимание на моей наготе. Открытый лифчик, как и стринги, казались мне порнографией. Я не чувствовала себя в них комфортно. Стринги при сидении на кресле больно врезались в мою писю, и я так и не нашла более приемлимую позу.

Боссману пришлось выйти, иначе он бы просто накинулся на неё, а это не входило в ...его планы. Он хотел, чтобы «М» ему доверяла, хотя он и насиловал её уже дважды. Он не был уверен поняла ли она разницу между её изнасилованием для идеологической обработки и последующим обучением. Он знал, что с ней придется потрудиться.

Когда он вернулся чуть позже, я уже заправила кровать и лежала на ней. При его входе я вскочила и быстро приняла позу покорности. Одна он просто прикрикнул:

— «М», распрями плечи, а грудь вперед.

Я так и сделала:

— Да, Господин.

Подойдя к туалетному столику, Боссман приказал мне сесть на край кровати и открыть каждую чашку лифчика. Как только я выставила соски напоказ, он сел рядом и смазал соски заживляющим гелем. Он медленно, почти сексуально втирал его в меня. Затем сел на кресло и попросил застегнуться. Я поспешила, ибо видела как он взволнован. Как оттопыривались его штаны, когда он уходил. Я и раньше замечала такую реакцию, но никогда в такой ситуации полной зависимости.

Уходить Боссману было нелегко. Он мгновенно возбудился, как только Виктория раскрылась для него. Ему пришлось заставить взять себя в руки, призвав на помощь весь свой самоконтроль. Успокоившись, он несколько часов проговорил с «М» об её ситуации, и что ей нужно сделать, чтобы выжить. Он рассказал, почему на ней свадебное нижнее белье — она никогда не выйдет замуж за мужчину, и в этом было что-то символичное, что она теперь «замужем» за всеми его парнями сейчас.

Рассказ о «свадьбе на его парнях» вызвал слезы на моих глазах. Свадьбу я всегда рисовала себе в воображении иначе, Что я надеваю дорогие белые одежды и вуаль, и выхожу замуж за человека, с кем проведу всю свою жизнь. Мы с отцом договорились, что это будет большая свадьба, куда он пригласит всех друзей семьи. Сейчас на мне было свадебное нижнее белье, чтобы унизить меня и изнасиловать.

Он заверил, что если она будет повиноваться и идти навстречу парням с его лодки, никто из них не сделает ей больно во время обучения. Но она была теперь его собственностью, а потому ЕМУ она будет отдаваться любыми способами. У неё не было особого выбора, и она не должна себя корить за тот выбор, что она отдалась ему. Ей пришлось, по его словам, сделать это, чтобы выжить. Виктория заметила, что всё, что он делал, были вынужденные меры, что всегда помещал её в позицию так,