Одна десятая лошадиной силы. Часть 6

сойдетесь. Хорошей парой будете. У него денег миллионы. Будешь как сыр в масле кататься.

Он рассмеялся и добавил:

— А по пятницам будешь катать его по части! А когда его час пробъет останешься богатой генеральшей, а? Как тебе? Ты уж про меня не забудь тогда...

Ирина безучастно слушала весь этот бред, пока Руслан не исчерпал свои шутки и не замолчал.

— А вообще, хороший мужик. Если серьезно. Справедливый и честный. Таких уже и не осталось, почти.

Остаток пути он проехал молча. Вернув коляску охраннику, он вернулся в дом, а Ирину снова отогнали в конюшню. Она проголодалась и очередной обед в виде мутной жижи, вливающейся ей в желудок, показался желанным облегчением. Сытость быстро сменила неприятное сосание под ложечкой и вскоре она уснула.

Вечером ее отвели на силовые упражнения. Виталик учел вынужденный незапланированный перерыв в ее тренировках и не стал истязать ее зад большой тяжестью, а лишь заставил ее довести вес до предыдущего уровня. В конце занятий он подошел к взмокшей спортсменке, весело подмигнул и, звонко шлепнув ладонью по ягодице сказал:

— Я надеюсь, ты оценила мой сегодняшний гуманизм, Девятка и скоро отблагодаришь меня особым усердием в нашем общем деле?

Тренер удалился а его немногочисленные помощники спортсменок неторопливо стали отвязывать участниц от станков. К концу дня Ирина чувствовала себя, словно выжатый лимон. Три дня без тренировок выбили ее из колеи и было действительно тяжело снова втягиваться в интенсивный ритм спортивной подготовки. Следующий день начался с банального шоколадного батончика, который она получила сразу же, как ее разбудили. Она моментально проглотила его и вскоре стартовала на утренней разминке. Очередные утренние двенадцать километров прошли относительно легко. Дыхание под конец сбилось, но мышцы ног уже не так давали о себе знать. В этот день вместо послеобеденной работы в роли островного транспорта ее установили в веломобиль и в течение трех часов гоняли в умеренном темпе по полигону. Даже с завязанными глазами она догадалась, что за русь уселся ее старый знакомый толстяк. К концу заезда у нее снова дрожали ноги и, кое как доковыляв до стойла, она чуть ли не плашмя с протяжным стоном повалилась на пол. А когда ей принесли ужин — ароматный кусок вареного катрана с рисом, долго лежала, пуская слюни, но не находя сил, чтобы приняться за трапезу. Наконец из последних сил она приподнялась на локтях и подползла к эмалированной миске с остывшей едой. В полумраке она не заметила, что проворные муравьи уже начали застолье, не дожидаясь хозяйки стойла, но когда, она вдруг стал чувствовать посторонние твердые кисловатые вкрапления в теплой рыбе, уже было все равно. Тем более, что голод, что говорится, не тетка, а силы как-то нужно восстанавливать. Отбросив опустевшуюю миску в дальний угол, она отодвинула фанеру над дырой в полу и, непроизвольно поморщившись, присела и как можно быстрее облегчилась. С каждым днем жары смрад из под пола становился невыносимым. И еженедельная промывка