Одна десятая лошадиной силы. Часть 6

Внутрь кишки постоянно что-то впрыскивалось небольшими порциями, компенсируя выделяющуюся влагу и подпитывая организм необходимыми углеводами. С одной стороны это доставляло определенный дискомфорт, к которому она так и не успела привыкнуть, с другой — облегчало весь процесс бега в целом.

Когда ей уже стало казаться, что вот-вот собьется дыхание, наездник неожиданно подал сигнал на ягодицы и она автоматически сбавила скорость, мысленно благодаря толстяка за человечность. На самом деле это было сделано из-за начинавшего зашкаливать выше допустимого порога пульса. Ирина с облегчением продолжала бег не тратя столько сил на пике своих сил. Еще через два круга она снова замедлилась, снова ощутив разряд в ягодицах. Впрочем показания пульса на приборной доске показывали неизменные 164 с небольшой погрешностью.

Вечернее солнце уже не припекало как днем и вечерний морской воздух приятно обдувал спортсменку, вокруг которой кружило уже несколько слепней, безуспшно норовящих сесть на движущееся сочное потное тело.

Ирина изрядно утомилась, когда, вдруг внезапная резь в сосках судорожно заставила ее с диким криком рвануть вперед. Толстяк усмехнулся и стал отсчитывать расстояние, с момента, как ручка скорости переместилась почти на максимум. Девятка по бычьи дергала головой, тараща глаза, стараясь как можно быстрее набрать нужную скорость, но соски продолжали гореть огнем, словно кто-то тыкал в них раскаленным паяльником. Через сто метров разгона жокей замедлил Девятку, и она, продолжая судорожно дергать туловищем, сбавила темп, перейдя на рысцу. Она слышала вой и ужасные крики других спортсменок, которых так же, как и ее перевели в режим резких разгонов. Это была заключительная фаза вечерней подготовки. Толстяк заставил запыхавшуюся Девятку разогнаться еще два раза, после чего направил ее к навесу со спортивным инвентарем, где и оставил в ожидании остальных.

Старый тощий работник лагеря возился с уже закончившей тренировку спортсменкой под двадцать третьим номером, суетливо отвязывая ее от коляски. Ирине пришлось дожидаться минут десять, отгоняя приставучих слепней и мошек мотая головой и беспрестанно топая ногами. Она уже ощущала нестерпимый зуд в боку, понимая, что одному из кровососов сегодня с ней повезло. Наконец, старик приблизился к ней и ласково погладив по волосам, стал не спеша распрягать. Временами он взмахивал руками, отгоняя надоедливых мошек от вымотанной женщины и она благодарно косилась на него усталыми глазами. Через полчаса она в связке с остальными спортсменками, освобожденными от капсул, возвращалась в конюшню.

В стойло было уже почти темно. Сквозь привычную вонь конюшни она учуяла приятный аромат ужина и едва захлопнулась дверь за удалившимся охранником, она накинулась на горячую еду, большими кусками отправляя в рот еле проваренные куски мяса и заедая гречневым гарниром. Запив все это кружкой прохладного кислого молока, она, с блаженством улеглась на подбитую солому и чуть было не уснула, но в последний момент поднялась и заставила себя опорожниться в вонючую дыры в полу, памятуя о том, что с утра кишечник должен быть пустым. Покончив с этим, изможденная Девятка отключилась, кое-как повалившись на соломенную