Латексное искушение Селины. Главы 20—23. Финал

прожили как можно дольше.

— Должно быть, вы задавали себе вопрос, почему именно «я»? — спросил он нас с усмешкой. — Все очень просто, я посчитал вас достаточно красивыми и чувственными молодыми женщинами, для исполнения моих тайных желаний, и поэтому, вы исчезли с лица земли. Никто и никогда больше не увидит ваших лиц, как вы уже знаете, шуметь или издавать хоть какие-нибудь звуки у вас не получится. И общаться любыми другими способами я вам тоже не позволю.

— Наверное, вы хотели бы спросить меня, ради чего вы живете и чего я от вас жду? Что касается второго вопроса, я жду полного, абсолютного подчинения. А живете вы, ради моей прихоти, мне нравится смотреть на вас, и понимать, что каждую секунду вашего существования вы страдаете. Я буду содержать вас, ухаживать, кормить едой отличного качества и тренировать до тех пор, пока мне это интересно. Да, иногда вам будет очень скучно, в связи с невысокой умственной активностью, но что поделать, это все издержки вашего преображения. Как я уже сказал, я сделаю все, для того что бы вы прожили так долго, как только можете, до своей естественной смерти. У вас, как моих питомцев нет выбора, ваше физическое здоровье будет поддерживаться надлежащим образом, благодаря автоматизированным упражнениям.

— Вы жертвы своей красоты и сексуальности. Вы проявили сексуальную активность, еще до того, как вас сюда привезли. Вы будете хранить целомудрие девяносто девять процентов времени своего существования, я получаю огромное наслаждение, наблюдая, как вы пытаетесь удовлетворить себя. Вас будут держать постоянно, сексуально неудовлетворенными, все учебные программы были разработаны с этим требованием, крайне редко вам будет позволено перейти черту, вы будете постоянно видеть ее перед собой, но не будете иметь возможности, подойти достаточно близко. Униформа предназначена для того, что бы строго наказать вас за любые попытки самоудовлетворения, все данные ваших организмов отслеживаются.

Он повернулся к Леоне.

— Пожалуйста, начинай дрессировку, моя дорогая.

Мы тренировались под ее хлыстом в течение последних недель, и четко знали, что нужно делать, когда прозвучал ее голос.

— Повернись! — Скомандовала она, и мы все повернулись направо.

Сноровисто и ловко, Леона принялась нанизывать каждую из нас на специальный поводок, привязав один его конец к кольцу в моем носу, она оттянула его вверх, и пропустила через какое то крепление на моей макушке, затем через спину, и так далее пока полностью не закрепила каждую из нас единой линией, словно многоножку. Жестокость этого соединения была неоспорима, из-за болезненного натяжения каждая из нас, постоянно боролась с волей поводка, и отставание одной, откликалось болью для всех сразу. Но все стало еще страшнее, когда Леона натянула поводок еще туже, заставляя выгибать голову назад, я взвыла от невероятного дискомфортного положения. Затем последовала очередная команда.

— Медленным шагом, по кругу!

Будучи первой в цепочке, я была единственной, кому позволялось видеть и слышать. Остальные, привязанные позади меня, должны были следить за напряжением, в то же время сохраняя движения