Загнанных лошадей пристреливают

поперечную крепежную доску, установленную на шее, Таня в доли секунды разорвала ремни, связывавшие её с коляской. Почувствовав, что груз больше не тянет ей плечи, девушка рванулась вперед, волоча за собой возницу, мертвой хваткой вцепившуюся в поводья.

— Стоять, тварь! — орала Анна, пытаясь остановить распалившуюся кобылу.

Таня рванулась из пут и протащила свою наездницу по обломкам щита, порвав её тигровый костюм и изрезав в кровь своё тело. Резиновая палка, впившись в уголки рта, рвала кожу, хомут раздирал шею. Но девушка, не чувствуя боли, как таран, упорно тянула вперед, не разбирая дороги.

Вставший у неё на пути охранник, был сбит с ног и отброшен в сторону. Второй парень выхватил резиновую дубинку и нанес сильный удар по ногам «лошади». Таня, высоко подпрыгнув, лягнула его в грудь, и блюститель порядка отлетел к трибунам.

— Стреляй! — заорала Анна, — Эта сука перекалечит здесь всех, кто попадется ей под копыта!

Раздался выстрел, но пуля просвистела рядом с виском. Охранник снова навел пистолет, целясь в грудь. Сильный удар по голове свалил его с ног. К Тане метнулась чья-то грузная фигура в рабочем комбинезоне, обхватила её поперек туловища и повалила на землю. Девушка распахнула глаза и залилась громким страшным смехом, мотая головой и дрыгая ногами.

— Тише, тише, — Антон из последних сил удерживал её на земле, — Всё. Сейчас я тебя отнесу в фургон.

Таня внезапно обмякла, её глаза закатились, обнажив наполненные кровью белки. Изо рта потекла бурая пена, и Антон услышал сдавленный хрип. Девушка несколько раз содрогнулась и затихла, уронив голову на бок.

— Всё, — Антон приложил ладонь к горлу, — Отмучалась, бедняжка.

Сняв с себя плащ, он накрыл им девушку и, подняв с земли, понес к прицепу, стоявшему неподалеку.

— Куда ты собираешься тащить эту дохлятину? — госпожа Анна и подбежавшая госпожа Инесса преградили дорогу.

— В сторону, шалавы, — прорычал Антон, — Зашибу!

Обе женщины, выпучив глаза, отскочили в сторону и замерли в немом оцепенении. Мужчина распахнул дверцу автомобиля и осторожно уложил девушку на заднее сидение. Джип дрогнул и медленно покатился по раскисшей дороге. Зрители на трибунах провожали скорбную процессию в полном молчании. Некоторые даже поднялись со своих мест и продолжали стоять даже тогда, когда автомобиль скрылся из вида.

— Так-то, дочка, — Антон, тяжело вздохнув, уселся на табурет, — Померла наша красавица.

Таня лежала на лавке, завернутая в плотную белую материю, словно в саван. Глаза были прикрыты, а губы слегка растянуты, будто девушка улыбалась во сне. Лика встала перед ней на колени и, обняв за шею, беззвучно разрыдалась, уткнувшись своим чуть вздернутым носиком в складку под подбородком.

Антон тоже еле сдерживался, но потом отвернулся, и скупые мужские слезы потекли из его воспаленных глаз.

— Су-у-у-ки-и-и! — мужчина поднял вверх свои огромные ручищи, сжатые в кулаки, — Ненавижу ва-а-а-с!

Антон бросился к лавке и, упав на колени, обнял холодное тело девушки. Его плечи затряслись от рыданий. Но постепенно истерика утихла. Мужчина медленно поднялся и подошел к полке. Порывшись в инструментах, он взял