Загнанных лошадей пристреливают

предела.

— На колени! — последовала команда, — Руки — на затылок! Колени раздвинуть! Ну!

— Отпусти, — прохрипела Таня, ухватившись руками за обруч, — Задушишь.

— Выполнять, дрянь! — заорала женщина.

— Да пошла ты! — огрызнулась девушка, — Души, если хочешь.

Раздался короткий свист, и резкая боль обожгла плечо. Таня взвыла и забилась, как рыбка в сачке. Опять свист, и снова уже другое плечо запылало огнем. Потом еще один удар, за ним еще. Дергаясь на укороченной цепи, невольница не могла укрыться от побоев. Попытавшись закрыться руками, она вдруг с ужасом обнаружила, что цепь, соединявшая ручные браслеты, подтянута вверх и заведена назад. Кисти рук притянуты к затылку и накрепко зафиксированы.

— Теперь поняла? — раздался всё тот же женский голос.

Таня из последних сил дернулась и подняла голову. Перед ней стояла та самая рыжеволосая женщина, которая встретила девушку во дворе того злополучного дома. Теперь на ней были надеты узкие трикотажные брюки, заправленные в высокие сапоги с длинными острыми носками, подкованными медной пластиной, и высокой тонкой шпилькой, и черная майка с глубоким вырезом. Поверх неё была надета короткая джинсовая куртка с множеством больших и малых карманов. В руке эта рыжая бестия держала короткий тонкий хлыст, сплетенный из плотной кожи.

Огненные рыжие волосы были распущены и подколоты с боков двумя «невидимками». Из-за этой прически её лицо выглядело вытянутым и очень походило на морду породистой лошади с растрепанной гривой. Прищуренные зеленые глаза сверкали злобой. Девушка поняла, что перед ней стоит настоящая стерва, которая не потерпит никаких вольностей и не допустит даже самой малой поблажки.

— Утихла? — женщина наклонилась к самому лицу девушки.

Таня, корчась от боли, слабо кивнула головой.

— Не слышу! — рявкнула «Рыжая» и еще пару раз хлестнула пленницу по груди.

— Да, — хрипло ответила Таня.

— Добавляй слово «госпожа», — потребовала женщина, но бить больше не стала, — Повтори.

— Да, госпожа, — сквозь слезы проговорила девушка.

Дверь снова завизжала несмазанными петлями, и в камеру вошла вторая дама, та самая, которая приказала Тане раздеться. Теперь и она была одета совсем иначе: белая просторная рубашка с широким воротом почти полностью скрывала внушительный бюст, о размерах которого можно было судить лишь по треугольнику, образованному двумя полушариями. Узкая очень короткая юбка из тонкого блестящего черного латекса подчеркивала поистине осиную талию. Ноги были затянуты в черные прозрачные чулки с широким швом, а черные лаковые сапоги на высокой шпильке подчеркивали стройность длинных крепких ног. Длинные слегка вьющиеся черные волосы спадали на плечи и придавали её лицу приятный овал.

— Ну, как дела, госпожа Анна? — дама выпустила в сторону пленницы тонкую струйку голубоватого дымка, — Всё еще упрямится?

— Недолго ей осталось показывать гонор, госпожа Инесса, — с усмешкой ответила «Рыжая», — Обломаю.

— Поторопитесь, дорогая, — посоветовала брюнетка, — Скачки не за горами.

— Будьте спокойны, дорогая, — скривив рот в зловещей улыбке, ответила госпожа Анна.

— Я буду у себя, — сообщила госпожа Инесса, — Нужно всё подготовить. Приведете эту кобылку, когда будете готовы.

Сказав это, брюнетка развернулась на своих высоченных каблуках и, покачивая окрутыми