Остров

я.

— Не прямо. Роби говорил, что оторвет голову любому, кто посмеет вас обидеть.

Я была удивлена. Этот Роберт видел-то меня пару раз мельком, а уже влюбился.

Энди посмотрел на часы и поднялся на ноги.

— Как вы себя чувствуете, госпожа? — спросил он, — Нам надо возвращаться.

Он мягко взял в сою огромную ладонь мою руку, и мы медленно пошли к дому. Наверное, со стороны наша парочка выглядела очень забавно: чернокожий охранник-гигант ведет за руку белокожую девушку, даже не достающую ему до плеча. Представив себе эту картинку, я вдруг рассмеялась. Энди удивленно посмотрел на меня и спросил, в чем дело. Когда я рассказала о том, что мне показалось смешным, Энди остановился и, нагнувшись ко мне, серьезно сказал:

— Моя маленькая госпожа! Не имеет значения, какого вы роста. Только знайте, что и я, и Роберт и еще кое-кто жизни не пожалеют отдать за вашу свободу!

Произнес он эти слова с такими азартом и уверенностью, что мне вдруг стало стыдно, и весь оставшийся путь я проделала молча.

Младшая рабыня
У входа нас уже ждала Аманда. Вид у неё был встревоженный. Она схватила меня за руку и потащила в дом, тараторя на ходу:

— Где вы шляетесь? Господин уже несколько раз спрашивал. Он хочет срочно поговорить стобой.

— Может, ты сперва снимешь с меня цепи? — предложила я.

Но девушка сделала вид, что не слышит, и втолкнула меня в кабинет Гюнтера.

— Вот что, рабыня! — официальным тоном сказал он, когда я вошла, — Мне нужно срочно уехать на несколько дней по неотложным делам. На время моего отсутствия ты поступаешь в распоряжение Клары. Не спорь с ней. Клара — девушка строгая и не любит шутить. Ты будешь выполнять все её поручения. Не ленись и не спорь, и всё будет хорошо.

— Да, господин, — ответила я.

— Можешь идти, — сказал Гюнтер.

Я осталась на месте.

— Что еще? — господин Гюнтер был явно не настроен к продолжению разговора.

— Могу ли я вас попросить? — робко сказала я.

— Не сейчас! — резко ответил он.

— Но потом может быть поздно, — возразила я.

— Что тебе еще нужно? — в голосе Гюнтера сквозило неприкрытое раздражение.

— Я хотела попросить вас перевести госпожу Марту в ваш дом, — выпалила я, — Я сама буду о ней заботиться.

— У меня не лазарет! — грубо ответил он.

— Умоляю, господин! — я встала на колени перед ним и обхватила его ноги, — Умоляю! Её ведь там погубят! Господин Гюнтер!

В комнате воцарилась тишина. Чувствовалось напряжение. Гюнтер стоял, не двигаясь, и смотрел в окно, сосредоточенно о чем-то размышляя. А я так и стояла на коленях, обхватив его ноги.

— Отпусти меня, — наконец, тихо сказал он, — И встань.

Я подчинилась. Гюнтер медленно сел в кресло и сказал:

— Саманта! Давай с тобой договоримся так. Через несколько дней я вернусь, и мы с тобой решим этот вопрос.

— Да, но... — начала, было, я.

— За это время никто её не тронет, — уверенно сказал Гюнтер, — Не волнуйся. А когда я вернусь, мы с тобой