Штука. Часть 5

прекрасно понимая, что между моей щёлкой и его губами, его языком — всего лишь несколько сантиметров и тонкая ткань трусиков. И больше — ничего.

Сын уже не целовали мои бедра, они их облизывали. Его руки тоже скользили по телу матери — то по роскошным ногам, то по сиськам, пощипывая соски.

Я вновь почувствовала приступ раздвоенности: словно одновременно таяла от удовольствия и готова была в панике броситься прочь. Меня словно разрывало на части, тянуло в разные стороны между «так нельзя» и «так можно, можно, можно».

И тут я почувствовала, как сын развел мои ноги стороны, почти на шпагат.

Я поняла, что смятые трусики почти ничего не скрывают. «Боже, да они же... Еще чуть-чуть, и он сможет видеть все, увидеть, какая я там мокрая, моя текучая щель уже выставлена напоказ».

От мысли о том, что родной сын может увидеть мою похотливую дырку, Я стала еще более мокрой. Вагина ощущалась как горячий вулкан, мне было стыдно до ужаса и хорошо так, как не бывало никогда в жизни.

Смесь стыда и возбуждения рвала меня на части, но коктейль из дикого возбуждения с диким стыдом оказался еще сильнее. Сердце гулко и часто билось, словно вот-вот вырвется из груди.

Его язык рисовал узоры на моей коже в опасной близости от резинки трусиков.

— Потрясающие ноги, — сказал сын и вновь принялся лизать у границы, разделявшей разрешенное и запретное.

Я чувствовала взгляды, которые он то и дело бросали мне между ног. Горячие взгляды. Любопытные взгляды. Взгляды, которые вот-вот прожгут дырку в трусиках.

Я, не в силах больше сдерживаться, схватила себя за грудь, сжала ладонью. Вторая ладонь отправилась туда же. Я со довольным стоном принялась мять свои большое вымя, любуясь тем, как сын увлеченно вылизывает бедра, играет с кожей губами и языками. Сильнее, еще сильнее...

— Мам, — сказал он, — а у тебя трусики промокли.

Я не успела еще ничего сказать, как он наклонился и языком провел по влажной ткани. Первое прикосновение было легким, он будто проверял границы дозволенного, но мгновение спустя он лизнул сильнее, словно старался долизаться до самой пизды сквозь промокшую ткань трусиков. И еще сильнее... И еще... Язык касался щели между ног так, словно на ней вовсе не было трусиков.

Он уже в наглую вылизывал мою пизду сквозь ткань. Щекотал клитор делая и без того сочную киску еще более влажной.

Я тяжело дышала, сердце билось быстро-быстро, голова, казалось, вот-вот взорвется. Пламя, жгущее меня изнутри, становилось все яростнее, и у меня не было ни малейшего представления, как с ним справиться.

— Хватит, — тяжело выдохнула Я. — Хватит, не надо... Прошу, остановись...

Его язык особенно чувствительно прошелся по пизде, я едва не взвыла от удовольствия, многократно умноженного стыдом и необычностью происходящего. Я чуть не выдохнула «Еще!», но едва нашла в себе силы удержаться.

— Оххх, — в очередной раз простонала я и чуть приподнялась, упираясь в кровать ступнями и лопатками и подаваясь пиздой вперед, прямо на вылизывающие ее промежность язык.

И тут