Интернат «Муки Христовы». Часть 1

воняющим нафталином матрасом.

В течении оставшегося дня их по очереди выводили в туалет, где под присмотром старшего персонала, который сам снимал и одевал им штаны и трусы, они справляли большую и маленькую нужду.

— Тебя когда нибудь пороли? — спросил Глеб поздней ночью, как только отказывавшийся с ним больше говорить Дениска успокоился.

— Да

— А меня нет... Это больно?

— Когда как...

— А как это происходило?

— Один раз, когда мне дали в первый раз в жизни сигарету. Один должен был стоять на стрёме, но он свалил, потом он мне сказал что испугался, я даже не слышал шагов — вдруг неожиданно вошел Отец Сергий, который в это время должен был быть на службе. Я от страха пытался съесть сигарету, но съел только часть... Несмотря на распорядки, меня выпороли в тот же день: выпроводили во двор, где стояли прихожане: и бабки, и тетки, и дедки, и дядьки, и мальчики, и девочки, сняли штаны с трусами, положили на скамью, священник прижал лоб к иконе Николая Чудотворца, другие крепко-накрепко держали за руки и ноги, и били, и били, и били... Бил не только Отец Сергий, он просил подходить всех желающих. Все кто захотел, голыми руками, подручными средствами, палками, вербами, вениками, линейками, поясами, полотенцами, один зверь даже ремнем со всего размаху вмазал... После наказания меня залитого слезами, голого, со спущенными штанами и трусами, повели к большому зеркалу, чтобы показать как стала выглядеть моя попа: она буквально была вся красно-синяя. После этого мне разрешили надеть трусы — очень больно они прилегали к попе. Затем меня повели в другую комнатку, Батюшка рассыпал горох и я стоял на нем голыми коленками 3 часа без штанов в одних трусах и просто плакал все это время, и простоял бы больше, если бы не пришла бабушка. Она зашла вместе с отцом Сергием, и укоряюще стала смотреть на меня. Было очень стыдно... Следующие 2 недели я только спать на животе мог...

— Вот ужас...

Через 20 минут Денис уже спал. А Глеб пытался спать, взъерошенные рассказом Дениса мысли которого, разрисовывали жути предстоящего дня. Делили они один матрас с одним одеялом на двоих, лежали практически в обнимку, прижимаясь друг к другу всеми частями тел, разве только не... Ведь, конечно, никто не хотел спать на холодном полу, пусть даже ценой за это будет «мужеложество».

Наступил 3 день пребывания в санатории дьявола.

Оба мальчика не знали час исполнения наказания из-за чего, проснувшись оба в обнимку, разбуженные открывающим дверь санитаром, приносящим утренний завтрак — поллитровку воды на двоих и кашу-малашу с 2 сосисками в одной тарелке, вспрыгнули в страхе расплаты за содеянное на уроке алгебры. Всю ночь Глебу снились кошмары.

Стремительно освободившись от объятий друг друга, в сонливости, они, сбросив одеяло, один — на четвереньках, другой — как hоmо sарiеns — на своих двоих, переместились к стоявшей на полу каше и воде и, перетащив угощения с холодного бетонного пола на нагретый ночью