Валерка и другие (поэма №2)

тебя сам

буду трахать...» «Я согласен!» «Ну, ещё бы... или — я

тебя в попку пидарасить буду нежно, втихоря...

или, блин, поставив раком, хором будут пацаны

раздирать хуями сраку... преимущества видны

даже мне, тупому в этом, — рассмеялся Иванов. —

Дай, Ублюдов, сигарету... и запомни: чтоб готов

был всегда после отбоя... вазелинчик чтобы был...

сам, Васёк, на «голубое» ты поставил. Не входил

в мои планы ты, Василий, но... поскольку ты меня

так упрашивал, так сильно умолял... не буду я

огорчать тебя отказом — будет, Вася, тебе трах!

Кайф почувствуешь не сразу, но... в ответственных руках

ты научишься, Ублюдов! У тебя задатки есть...»

«Я стараться, Саня, буду...» «Я надеюсь, Вася. Здесь... —

на сушилку замкомвзвода показал глазами, — нас

мог услышать, Вася, кто-то... а в каптёрке — самый раз!

И последнее, Василий: перед парнем извинись...»

«Он салага еще...» «Милый, ты не хочешь, чтобы жизнь

у тебя... ну, чуть сложнее стала с завтрашнего дня?»

«Ясно, Саня». «Я проверю. Не расстраивай меня —

подойди к Валерке завтра...» «Ясно. Завтра подойду...»

«И скажи, что был не прав ты... и что ты свою вину

осознал...» «Понятно, Саня. Я ж не это... не тупой!»

«Ты, Васёк, нормальный парень. Вася — с дырочкой тугой...»

«Потому и больно было, что всё это в первый раз...»

«Значит, всё же пломбу сбил я?» «Один раз — не пидарас!»

«Это точно ты подметил... ох, прикольный ты пацан!»

«Я? Нормальный. Только эти... досаждают... ну, ты сам

понимаешь...» «Я? Откуда? Расскажи мне, ты о ком...»

«Я, Санёк, стучать не буду!» «Тоже верно. Пацанов

ты закладывать не должен... Ладно, всё! Пора бай-бай...

Завтра, Вась, помужеложим». «Ясно, Саня!» «Подмывай

завтра попку... И у парня попроси прощенье, Вась...»

«Да, конечно. Понимаю...» «Молодец, Василий! Всласть

я за это тебя завтра малафейкой угощу...»

Содрогаясь от оргазма, Миша выпустил струю —

и при этом то ли всхлипнул, то ли сладко простонал...

блин! едва себя не выдал затаившийся пацан, —

почти всё отлично слыша, машинально он доил

колом вздыбленную шишку, и... внезапно накатил

на промежность щекотливый обжигающий озноб —

пискнул Миша, хуй сопливый в кулаке сжимая... лоб

вмиг испариной покрылся: всё... услышали меня...

всё! услышали! спалился! — он подумал, — на хуя

в туалете я остался?! — сердце билось, как мотор, —

я не дамся! я не дамся! я не дамся! — салабон,

перестав дышать от страха, побороть пытался дрожь...

«Ну, а баб ты, Вася, трахал?» «Я? С десяток!» «А не врёшь?

Что-то много...» «Точно, Саня! Было десять потаскух...»

Рассмеявшись, вышли парни... Перевёл салага дух:

пронесло! И еле-еле — ох, как ноги затекли, —

за зелёной низкой дверью Миша встал, — не засекли!

а могли бы... очень просто... и тогда... могли б они... —

Мишин сморщенный отросток шевельнулся снова, и —

Миша сжал его ладонью, — сяду, если кто войдёт...

а в очко, наверно, больно... вырывался Васька... врёт,

что ебал он десять тёлок... завтра хуй будет сосать

у Санька... они в каптёрке завтра будут кайфовать...

кайф позорный... замкомвзвода пацанов ебёт... пиздец!

дрочит с заднего прохода, — вновь задёргался конец

у салаги, и... со стоном Миша кончил второй раз...

охуительно прикольный получился, бля, сеанс! —

натянул трусы салага... сперму тапочкой растёр...

Натерпелся Миша страха, зато знает... обо всём

рассказать Валерке надо... непременно расскажу,

как в сушилке Саня раком Ваську выебал... скажу,

чтоб молчал он, и мы станем за Ублюдовым следить...

неужели будет Саня каждый день