же... Тебе же, наверно, больно было, да? — Было. Но мне понравилось, — рассмеялась Дашка, и Юрка охнул от серебристой дрожи этого смеха. — А здорово мы друг другpу лапши навешали, да? Боже мой, Юрка... Юрка! Я ведь любила тебя еще тогда, в детстве, когда мы были здесь — ты не заметил? Не заметил? — укоряла она его сквозь слезы, искренне веря, что так и было.
Юрка покаянно и блаженно сопел в ее кудрях.