Комбайнеры

занятию. Галя, не переставая смотреть на Андрея, почему-то постоянно улыбалась. Андрюхе это надоело и он прямо спросил:

— Чего ты улыбаешься?

— Не скажу, — съехидничала девушка. Ответ был исчерпывающий и, по всей видимости, не требующий дальнейших пояснений. Андрей, в мыслях отвлекшись от чаепития, не заметил, как съел уже семь конфеток. Во время разворачивания фантика у восьмой, вошел, разгоряченный, Вилен Ульянович и радостно пожал руку Андрею.

— Молодец, прищемил корень злодею. Мафия и киллеры не смогли, а ты смог. Вот изобретатель! Капкан на оленя... Обе руки на корню... — смеялся Виля, — кстати, завтра, вроде, твоя Светка уезжает?

— Да.

— Вместе поедем, у меня в городе совещание, как раз, а о тебе спрашивали мои товарищи. Познакомлю, возможно, будут предложения. Ну, ладно, иди домой, а то сестра от скуки корни отбросит.

— Спасибо!

Виля ушел, и Андрей вновь остался наедине с Галей. Она снова смотрела на Андрея, как на лидера рок-группы. Постоянно меняя местами положение своих скрещенных коленок, царапая ногтями, в волнении, обивку кресла и моргая, как веером, своими длинными ресницами, она не могла скрыть, что чего-то хочет. — Если чего надо или что-то сказать надумала, говори, я пойму. Мы вместе найдем с тобой выход, решим любую проблему. Откройся мне, считай, что я твой друг.

— Ну... — последовало продолжительное мычание, — умоляю...

Андрей привстал с кресла, ожидая, что придется утешать красотку.

— Подари мне зажигалку?

Парень замер, как от взгляда медузы Гаргоны.

— Откуда ты знаешь, что у меня есть зажигалка?

— Ты маме моей давал.

— Тете Афдотье?

— Правильно, Афдотье Чиркашиной. Андрюша, я тоже хочу, дай! — и девчонка в слезах бросилась обниматься к Андрею.

«Вся в мать» — подумал он.

— Ладно, держи, но эта на газу, знаешь, что такое газ?

— Нет.

— Ну это типа бензина, только слить нельзя.

— Не обманывай, Андрюша, любое топливо можно слить. Мне Гриша еще говорил, — и она снова уткнулась парню во, влажное от слез, плечо.

— А это особое топливо, — доходчиво попробовал объяснить знаток, — короче, кончится, скажешь, заправлю.

Галина от счастья вся расцвела. Андрей аккуратно вытер ей две маленькие слезинки, невольно вырвавшиеся наружу, и та, в знак, огромной благодарности, расцеловала парня в обе щечки. По ее лицу можно было догадаться, что еще одна просьба вот-вот достигнет ушей парня и ее, по всей видимости, придется исполнять. Галя слегка приоткрыла ротик, и у Андрей замер, ожидая чего-то ужасного.

— Андрей, — чуть ли не шепотом начала она, — пошли к нам обедать, наша семья любит тебя!

Парень выдохнул с облегчением и, почувствовав, что в запасе девчонки не осталось боеприпасов, хитро улыбнулся.

— Ах, Галя, тебе бы манекенщицей работать и демонстрировать мини с твоими ножками, а ты здесь, я чувствую, одна целыми днями сидишь и скрываешь от народа такое ценное сокровище. Ну идем, короче, я согласен.

Они пошли пешком, и Андрей по дороге продолжил свой лестный рассказ.

— Вообще, люди, скрывающие произведения искусства от народа, например, в частных коллекциях, обычно порицаются общественным мнением. Они гордятся великой картиной у