Космический зоопарк. Часть 2

Они казались неподвижными, точнее — двигались при разговоре, но были лишены чувств, как и положено маске. Тела, возможно, тоже скрывали что-то иное внутри себя. Было сильно заметно, что они двигались в непривычной для них силе притяжения, как бы скользя по полу, боясь оторваться и полететь ввысь. Девушка, напротив, была стопроцентной землянкой, как мне казалось. Её милое личико выражало эмоции и не было маской. Шлюшонка, вероятно, состояла у них на какой-то работе. Как же я ошибался на её счёт!

— Я задам тебе вопрос, сказал один из громил, — не пытайся соврать нам, она отличает правду от лжи почище вашего земного полиграфа. Итак, вопрос первый:

— Где находится искусственный спутник-лаборатория?

— О чём вы? — совершенно не понимая вопроса, но догадываясь, что так они называют космический зоопарк.

— Он не лжёт, — подтвердила Мими (так звали биоженщину, созданную в качестве детектора лжи), он догадывается о чём вопрос. Требуется иное определение спутника-лаборатории, но он не знает, где он находится.

— А как ты это называешь? — спросил второй громила, всё время молчавший до этого.

— Зоопарк, — ответил я, — космический зоопарк. Так я это представлял для себя. Мне не было известно, где он находится. На космическом корабле, на планете или на спутнике. Как я туда попал и как вернулся назад — мне неведомо. Вероятно, это происходило во сне.

Я рассказывал всё, ничуть не боясь прослыть предателем. Ведь пока я не сказал ровным счётом ничего.

— Оттуда не возвращаются, — сказал первый, — раса, создавшую лабораторию, хотят своего возрождения. Они уничтожили свою планету, развязав атомную войну. Их осталась горстка выживших, едва несколько тысяч умирающих существ. Они воруют инопланетян для получения биоматериала для лечения умирающего вида. Многие из них не способны передвигаться или страшно мутировали.

— Где-то это я уже слышал? — сказал пленник в моём лице, — не всё, но про войну и гибель целой расы.

— От своей хвостатой подруги, небось? — усмехнулась Мими. — так они выглядели пока не уничтожили себя, точнее — она единственная, кого не захватила мутация. Она совершенно чистый экземпляр.

— Неправдоподобно, — пришлось усмехнуться мне.

— Что неправдоподобно? — поинтересовались оба громил.

— Всё! — уводя их в сторону, пояснил я.

— У нас мало времени, — сказала Мими, — я его потрахаю, а вы задавайте вопросы.

— Хорошо, — согласился второй, — только помни! Он нам нужен живым и в полном здравии.

— М-м-мах! — Чуть ли не затанцевала биобаба, — сейчас, милый мой, ты мне всё расскажешь, даже того, чего не знаешь! Ух, сучёночек мой сладкий, я тебя затрахаю, — радовалась она скидывая с себя предметы одежды.

— Только не до смерти! — повторил второй.

— Не боись, парниша, — пропела шлюшонка, — всё будет чики-пики. Ещё ни одна земная тварюжка не выдержала моего любовного напора.

Затем она достала огромный тесак длиной с её согнутую руку и подойдя к несчастному, который был сильно напуган, несколько по-иному начав интерпретировать слово «потрахаться», при виде такого грозного холодного орудия не для детопроизводства. Однако мой испуг был зряшным. Мимишка просто в два отточенных движения располосовала