Лунные записки. Часть 2: Запоздавшее продолжение от повзрослевшей на полгода девушки

времени.

— Ты слышишь?

Я посторонился, пропуская девушку внутрь.

Цитрусовый запах свежести и невинности благоухал еще ярче, чем прежде. Но теперь он был ближе к горечи, чем к сладости.

Воспоминания о той ночи вихрем носились в моей голове: красота, возбуждение, юность, и вдруг боль, опустошение, страх. И спустя три года я не разобрался, правильно ли я тогда поступил. Совесть не мучала меня, да, ведь я воспротивился желаниям насилия и крови, но мучало сознание, что нечто потрясающее прошло мимо меня, и я сам пропустил это. Но в самом деле, не мог же я ухаживать за женщиной год, а потом просто позвать ее замуж, соблюдая все приличия и плодить детей?

Лера стояла в прихожей. Ее глаза немного поблуждали по обстановке квартиры, и остановились на мне. Ах, какой невероятно пронзительный взгляд! Она хотела понять, она хотела понять, и словно в ответ на мои слова, девушка сказала:

— Я не могу с этим жить. Наверное, ты думаешь, что я психически ненормальная, раз пришла сюда, к насильнику, но ведь это было что-то другое? Ведь мое тело хотело того же, что и твое. Я не влюблена, я психически здорова, но я знаю, что даже если мне будет сорок, я буду помнить тебя, и мне не будет покоя. И мне нужен ответ. Нужно понимание, чтобы дальше строить свою жизнь.

Я выцепил из ее памяти парня, который теперь часто появлялся возле нее. Нет, конечно, такая девушка никогда не будет с ним счастлива, она попала в ловушку всех чувственно одаренных людей — нужно иметь здравомыслие, но быстротечность жизни слишком часто отсекает от нас ее краски, и тогда люди идут на поводу своей сущности.

— Может быть, ты влюблена? Ну так знай, это лечится. Или что легче, это ваши человеческие гормоны, тогда нужно найти мужчину постарше и разделить с ним трудности превращения в женщину.

Валерия была несколько разочарована. Это не было ее успокоением.

— Ты сама должна через это пройти, я тут не могу помочь.

Внимательно наблюдая за собеседницей, я понял, что физиологически ее организм сейчас истощен донельзя, и ей стоило невероятных усилий прийти сюда. Выслушав от меня то, что, в принципе, и ожидала, но втайне надеясь на сочувствие, она устала. Кровяное давление у гостьи подскочило и пульс зашкаливал.

Я принес из спальни стул и указал девушке на него.

— О, как хорошо. Мне что-то не очень. Как смешно ты говоришь, «ваши человеческие гормоны»! Тебя они, видно, не беспокоят?

— Нет.

— Странно, — протянула она, — а мне показалось...

И Лера положила ногу на ногу, раскрыв полы своей шубки и обнажив ноги в черном капроне.

Такого поворота событий мой организм не ожидал. Представьте, стоит в гараже канистра со старым бензином. Стоит год, два, три, и вдруг дети открывают канистру, отвинтивают крышечку, и кидают туда зажжённую спичку.

Пуффф!

— Тебе лучше уйти, — говорю я.

Она встает, и мужество покидает девушку.

— Ненавижу тебя, ненавижу! Ты подонок, каких мало поискать! Я не могу ни о