Автокатастрофа

сказала, что ты её позвал, потом позвонила, что доехала. Я уж не стала тебе звонить. Понимаю, что тяжело одному. Ладно. Спасибо, что позвонил. Приезжайте с Женечкой к нам — мы попрощались, и я отключил вызов.

— Женёчек, посмотри, во сколько ты вчера бабушке звонила — попросил я.

— Я ей не звонила вчера? — пожала плечами дочь.

— Ну ты посмотри в телефоне свои звонки — Она взяла телефон и покопавшись, посмотрела на меня — в двенадцать ночи. Но я не помню этого. А что она сказала? —

— Что ты сорвалась на ночь глядя, сказала ей, что я тебя позвал — ответил я.

— Мистика продолжается — грустно усмехнулась дочь. — я никуда не поеду и тебя не отпущу. Мне страшно, пап. А вдруг я под машину прыгну или с крыши? Я же ничего не помню —

— Может нам обратиться к кому нибудь? — спросил я. Она помолчала, обдумывая мои слова, потом помотала головой.

— И что мы скажем? Что я прыгаю к тебе в постель, а ты ничего с этим поделать не можешь? Это же полный бред. Скажут, что я специально это делаю, а тебе это нравится. А тебе нравится? — спросила она, посмотрев на меня — только честно —

— Нравится — честно ответил я. Она вздохнула.

— И зачем тогда куда то идти? Людей смешить и рассказывать всё про себя. Давай обед готовить и на ужин что нибудь придумаем — сказала Женечка.

Мы готовили с ней обед, решив, что на ужин мы приготовим салат и отварим пельменей, чтобы не возиться. Пообедав, мы поехали с ней покататься и погулять, чтобы не сидеть дома. Гуляли в парке, ездили на реку, прогулялись по набережной, болтали на отвлечённые темы, стараясь не затрагивать больную для нас тему, но постоянно вспоминали, как все вместе где то были, гуляли, куда то ездили. Потом замолкали и опять пытались говорить на отвлечённые темы. Домой приехали довольно поздно, поужинав в ресторане. Я пошел переодеваться, дочь переодевшись прибежала ко мне в комнату, испуганно села на диван. Я пошел в ванную, дочь пошла со мной

— Можно я с тобой там побуду, а ты потом постоишь, подождёшь, когда я помоюсь — жалобно попросила она. У меня сердце защемило от жалости.

— Женечка, милая. Ничего не бойся. Пойдем. Я в трусах помоюсь, а ты в нижнем белье — сказал я.

— Я его уже сняла — тихо сказала Женечка — а ты потом в мокрых трусах спать будешь? — Я аж раздражённо рыкнул

— Вот ситуация дурацкая. Давай я отвернусь и полотенце с халатом на плечо себе повешу, а потом ты так же сделаешь, и пойдем спать — сказал я. Мы помылись, пошли в комнату. Дочь включила ночник, выключив большой свет, скинула халат и юркнула под своё одеяло. Диван мы даже не заправляли, оставив его с утра застеленным. Я тоже, снял штаны, оставшись в трусах и лег под свое одеяло.

— А как ты утром оказалась у меня под одеялом? — поинтересовался я.

—