Автокатастрофа

себе. А выпить очень хотелось.

— Почему всё становится тяжелым и еле двигается, а член встаёт, как обычно и не падает? — подумал я — я даже ногами пробовал шевелить, но получалось очень плохо. А член был чувствителен, как обычно —

Я долго сидел на кухне, выкурив сигару полностью.

— Каково было смотреть видео, Женечке, как она берёт у меня в ротик и потом насаживается на член?! — подумал я — вообще, полный бред. Не может же дочь сама это делать? Да и откуда она знает то, что могла знать, только жена? — Я не находил ответов. Хотелось громко крикнуть, обратившись к жене — зачем ты это делаешь? — но я сдержался. Женечка могла принять это на свой счёт.

— Завтра, дочь уедет и я крикну это, на весь дом — подумал я. Поднялся и пошел к себе. Немного поворочался и всё таки уснул.

Утром, я еле проснулся от звука будильника. Тяжело поднялся и пошел в туалет, потом в ванную. Приняв душ, я сбрил щетину, немного отодвинув с зеркала тёмное покрывало. Потом пошел на кухню. На столе лежала записка

— Здравствуй пап! Не хотела тебя будить. Я поехала к бабушке. Извини, что не накормила тебя завтраком. И пожалуйста, постарайся обойтись без алкоголя. Я люблю тебя! Твоя Женёчек. —

— Вот и хорошо. Надо было сразу ей уехать — подумал я. Почему то кричать, — зачем ты это делаешь? — уже не хотелось. Я оделся, не смотря на себя в зеркало, чтобы не нарушать ритуал, поехал, не завтракая, в офис.

Целый день, я занимался делами, с перерывом на обед, чтобы отвлечься и не думать о жене и этой странности. Дочь позвонила ещё утром, почти сразу, как я приехал в офис. Сказала, что всё нормально, она у бабушки и больше мы ни о чём с ней не общались.

Вечером, я приехал домой, переоделся, поужинал, разделся до гола, включил ночник и лег спать. За день я специально выматывал себя и почти сразу уснул.

— Я хочу тебя, любимый — сквозь сон, услышал я тихий голос Женечки. Я хотел повернуться на бок, но не смог этого сделать. Открыв глаза, я понял, что это было не во сне. Женечка лежала и смотрела на меня.

— Я как будто заново тебя открываю для себя — тихо сказала она и провела мне пальцем по губам, поцеловала меня и опять стала водить пальцем по моему лицу.

— Сегодня ещё сверху попробуем, вчера уже не так больно было — поцеловав меня, сказала дочь. И опять целуя мою грудь и живот, опустилась, ротиком подняла мне член, потом оседлала меня и потихоньку насадилась на член, негромко простонав.

— Зачем? — еле выдавил, шепотом, я.

— Уже не так больно — негромко сказала она, покачивая бёдрами, насадившись на член — так мне легче — и стала медленно насаживаться, задерживаясь, когда член был глубоко в ней.

— Уже не только больно — тихо сказала дочь и стала немного быстрее подниматься и опускаться на члене. Я пытался двигать