Семья

неподвижный. По-моему, он тоже всё понял.

Карл подвёл нас к краю крыши. Он крепко взял нас за руки, закрыл глаза и поднял лицо к небу.

— Не бойтесь, — произнёс он, — я не позволю им это сделать. Я спасу нашу семью — мы будем вместе!

Я закричала и начала вырываться. Карл сделал шаг вперёд и, падая, повлёк меня за собой. Совершенно не понимаю как, но я сумела ухватиться одной рукой за карнизную трубу и намертво вцепиться в неё. Другая моя рука выскользнула из руки Карла. И тут я почувствовала, что кто-то пытается втянуть меня обратно на крышу. Это был Марк; если бы не он, я всё равно, наверное, упала бы.

Марк сумел освободиться от Карла ещё до падения и устоять на крыше, а ведь у него теперь только одна рука. Мы крепко сжали друг друга в объятиях и не двигались, пока не услышали полицейские сирены: соседи обратили внимание на крики и шум.

Теперь мы с Марком остались вдвоём. То есть, почти втроём — мне скоро рожать. О Карле мы не говорим, но не проходит дня, чтобы мы не думали о нём.

Прости нас, Карл, любимый. Прости за то, что в тот момент мы просто были не готовы пойти с тобой. Но я знаю, когда-нибудь, рано или поздно, мы будем вместе!