Желтые дни

одну из чашек бюстгальтера, мама вытащила довольно увесистую грудь. Женщина выглядела так, словно собиралась накормить молоком свое неразумное дитя.

Светка, тоже слегка смущенная, внимательно осмотрела показанную ей часть женского тела, а потом осторожно пальчиком дотронулась до выпуклого соска в центре огромного темно-коричневого кружка неправильной формы.

— Большая... — проговорила Светка, исследуя грудь матери.

— А у тебя? — негромко спросила женщина, внезапно возбужденная этой сценой.

Светка погрустнела и недовольным жестом расстегнула блузку и задрала майку. Взору мамы открылись два безупречно круглых холмика с острыми розовыми окончаниями на месте сосков. Груди дочери и в самом деле оказались небольшими, особенно по сравнению с ее собственными, которые муж иногда ласково называл «вымечко»...

— Ваты напихай, — повторила мама свой совет и запахнула халат.

— Угу, — ответствовала Светка, тоже опуская майку. — Попробую...

После обеда Светка сделала уроки, пропуская трудные задания и оставляя на вечер нудную географию, а потом побежала гулять с девчонками. Ольга Григорьевна, Светкина мама, услышав, как хлопнула входная дверь, наскоро вытерла руки кухонным полотенцем, подмела пол и села рядом с телефоном. Поговорив минуту в трубку, Ольга Григорьевна криво улыбнулась и отправилась в комнату переодеться.

Рваный на спине лифчик женщина заменила на тугой кружевной нежно-розового цвета. Он был немного неудобен, зато красив до безумия. Светкина мама мечтала найти для него пару — такие же шикарные трусики; в каталоге они выглядели умопомрачительно, но, правда, стоили... Поэтому Ольга Григорьевна ограничилась белыми, с тоненькими лямочками на бедрах. «Проститутскими тряпками» обозвал как-то ее трусики муж, но тем не менее очень любил, когда на ночь жена одевала именно эту одежду. Ибо она его очень возбуждала...

Ольга Григорьевна подумала, стоит ли одевать колготки, ведь идти всего-навсего в соседний подъезд, и решила не одевать. Небрежно подмазавшись косметикой, она написала короткую записку домашним и выпорхнула из квартиры в предвкушении новой встречи.
Глава вторая... В тот день дул сильный ветер.

Взяв на работе отгул, Ольга Григорьевна как следует занялась делами домашними, уборкой и проч., и проч. Когда неожиданно пришла Наташка Трефилова со своим Джеком, то Светкина мама была в самой что ни на есть «запарке».

— Разувайся! — требовательно сказала Ольга Григорьевна подруге, указывая на тапочки. — И зверюге своей лапы вымой...

Трефилова недовольно было скривила губы, но хозяйка квартиры деловито проговорила «быстренько, быстренько!» и выпроводила их в ванную. Прислушиваясь к звукам льющейся воды, Ольга Григорьевна тщательно перетирала хрустальную посуду в шкафу. Ей почему-то особенно нравился именно этот процесс. Она глубоко дышала на тонкое стекло и с легким писком стирала со стенок посуды все радужные разводы специальной тряпочкой.

Толстый нос ротвейлера неожиданно ткнулся Ольге Григорьевне в правое бедро, и она едва не выронила бокал.

— Тьфу на тебя, псина! — вполголоса выругалась женщина и поставила бокал на полку. — Пошел отсюда!... Тебе лапы вымыли?..

Джек не обратил на ее возглас никакого внимания и снова уткнулся своим мокрым носом в другое бедро. Его большие глаза скользили то вверх, то вниз. Собака словно оценивала женщину.

— Чего тебе? — нетерпеливо