Второе детство (инфантилизм)

тебя везде вытру.

Рывком задрав мои ноги, мама начала вытирать мне попу.

— Вот так вытрем между ягодичками, — ласково приговаривала она, — А теперь мошонку. Что случилось? Чего мы начали ерзать и дрыгать ножками?

— У мальчиков столько маленьких приборчиков между ножек, — сказала Настя и снова захихикала.

— Поэтому надо тщательно всё мыть, — улыбнулась мама, продолжая щекотно протирать мне мошонку своей тряпочкой.

Посвятив подмыванию еще полминуты, мама опустила мои ноги вниз и взяла тюбик с детским кремом. Пока она мазала меня спереди, я еще мог терпеть, но когда она задрала мне ноги и занялась моей мошонкой, щекотка стала совсем нестерпимой. Я ерзал и дрыгал ногами, изо всех сил пытаясь вырваться.

— Давай я подержу карапуза, — предложила Оля и не дожидаясь маминого ответа зажала мне ноги.

— Спасибо, — поблагодарила подругу мама.

Набрав на пальцы щедрую порцию крема, мама снова начала мазать им мою мошонку. Оля держала меня так крепко, что я не мог даже пошевелиться. Чувствуя себя полностью беззащитным, я едва сдерживался чтобы не заплакать.

— Значит мальчикам сначала мажут попу, а потом яички? — поинтересовалась девятиклассница.

— Ага, — кивнула мама, продолжая нестерпимо щекотно трогать меня между ног, — Вот так. Помажем сейчас со всех сторон этот маленький мешочек. Кстати, девчонки, я не рассказывала вам про Сашины опрелости?

— Неа, не рассказывала, — отозвалась Вика.

— Видели бы вы, что творилось у Саши между ножек, когда я забрала его из «Дома ребенка», — сказала мама, — Особенно вот тут, за яичками.

Мама щекотно потрогала меня за мошонкой, показывая подругам, где у меня были опрелости.

— Мазала его после каждого подмывания детским кремом, — продолжила мама, — И за две недели все полностью прошло.

— Сейчас даже не скажешь, что у ребенка были опрелости, — удивилась Оля, бесцеремонно потрогав меня между ног, — Абсолютно здоровая кожа.

— Чего сразу покраснел? — улыбнулась мама, — Такой ты у меня недотрога. Подумаешь, чужая тётя пощупала между ножек.

Попросив Олю опустить мои ноги вниз, мама отошла к шкафу и начала в нем рыться.

— Похоже, это были последние сухие штанишки, — растерянно сказала она, вернувшись к столу, — Что же теперь делать то? Те, что постирала, висят на балконе. Сомневаюсь, что они высохли.

— Сходи проверь, — посоветовала Вика.

Мама быстро вышла из комнаты.

— Еще влажные, — сообщила она, вернувшись через полминуты, — Даже не знаю, что Саше сейчас одеть.

— Как что? Подгузник, — улыбнулась Оля.

— Никаких подгузников! — отрезала мама, — Мы от них отказались. По крайней мере днем. На ночь наверно одену, но сейчас не буду. Надо, чтобы отвыкал от удобных памперсов.

Мама взяла меня на руки.

— Ну что ж, походит пока без штанишек, — улыбнулась она, — Ничего страшного. Дома тепло.

— Не боишься, что он тебе весь ковер описает? — со смехом спросила Вика.

— Ну что ты, — посмотрела на нее мама, — Саша уже умеет проситься на горшок.

— Как сейчас? — засмеялась Оля.

— У нас такого больше не повторится, — сказала мама, — Правда, Сашуля? Будешь проситься у мамы на горшок?

Мама опустила меня на пол и я нерешительно направился к