Одна десятая лошадиной силы. Часть 8

одинаковой скоростью, но отставание было не существенным — примерно корпуса на три-четыре.

Одометр на приборной доске показывал шесть с половиной километров. Впереди оставалось две трети пройденного пути и Андрею не хотелось так рано расходовать силы спортсменки, но легко и стремительно отрывающийся вперед соперник не оставлял ему выбора. Жокей выждал еще немного и осторожно передвинул ползунок скорости вперед на одно деление. Ирина, почувствовав разряд, чуть заметно дернула головой и прибавила скорость. Заскучавшие, было, трибуны зашумели, видя как Девятый экипаж все-таки повелся на столь раннюю борьбу за первенство. Однако, Андрей не стал догонять Шестьдесят вторую, ограничившись еще одним небольшим ускорением, после чего зафиксировал скорость Ирины и, вкачал ей небольшое количество изотоника.

Обжигающее солнце поднималось все выше и становилось душно. На трибунах вовсю шла торговля холодными напитками и пивом. Но, охваченные азартом и жаждой крупного и легкого выигрыша люди не обращали никакого внимания на жару, не отрывая глаз от нескольких маленьких колясок, наматывающих круги по дорожкам ипподрома.

— Почему же он не догоняет его, дядь Вить? — взволновано спросил Гоша увлеченного разговором с Ингой старика.

— Потому что он знает, что делает, Гоша, не волнуйся! — между прочим ответил Виктор Васильевич, обернувшись к племяннику, — Он же не хочет сразу же истратить все силы твоей ненаглядной Девятки! Впереди еще долгий забег. Так что, наберись терпения и не ной!

Римма Марковна с умилением посмотрела на юношу:

— Гоша, не переживай! Этот молодой человек, что сидит в ее коляске профессионал и знает что делает. Так что, не переживай — все будет хорошо. Вот мы тоже надеемся с дядей Артемом...

Артем, преданно глядя на старуху, крепко сжал руку старухи и поцеловал ее в щеку.

— А может господин Амирасланов, все-таки уступит нам свою прелестную лошадку после соревнований за кругленькую сумму, А? — громко спросила та, кокетливо склонив голову и посмотрев на Амирасланова, — Я готова заплатить втройне за такое роскошное создание!

Амирасланов ухмыльнулся:

— Ну вы же знаете, Римма Марковна, она не совсем моя собственность! У нее контракт...

— Ах, бросьте же, мой дорогой! Контракт. Мы же знаем, что всегда можно что-нибудь придумать. Зачем ей эти мирские заботы? Мне, кажется, что она сейчас как раз на своем месте и, возможно, даже счастлива! Ну... насколько может быть счастлива лошадка. Вот мои кобылки — вы же помните их? Спросите, хотят ли они куда-то уйти от меня? И, уверяю вас, они ни за что не согласятся. А все потому, что я очень хорошо ухаживаю за ними и хорошо кормлю. И не всякой там дребеденью из пакетиков, а настоящей пищей.

Генерал посмотрел на старуху, и, усмехнувшись, отвернулся.

— Увы и увы, Римма Марковна, — ответил Амирасланов, — Я человек слова, вы же знаете? Так что... Кстати, вы не представляете, сколько желающих приобрести Девятку появилось за последние три дня. Даже не знаю, с чем это связано. Ведь она темная лошадка — впервые на соревнованиях...

— Возможно, кто-то распространил слухи о ее былых достижениях, — предположила Инга.

— Да,