Одна десятая лошадиной силы. Часть 8

и быстро стал выруливать обратно. Однако, в силу длинной цепочки передачи команды — кнопка, сигнал, болевой рефлекс, осмысление и затем уже действие — предотвратить столкновение не получилось. Белокожая блонидинка пронзительно вскрикнув, повернула влево, возможно чуть сильнее, чем надо, но этого оказалось достаточно, чтобы коляску с ее наездником занесло в сторону Шестьдесят второй, поднимая две струйки пыли и песка из под колес. Легкое большое колесо качалки еле видно соприкоснулось со второй качалкой и резко взметнулось вверх, опрокидывая ее влево. Японец, не удержавшись выпал на землю, а коляска, повалив на левый бок и спортсменку, протащилась еще с несколько метров, вращаясь одним колесом.

Андрей со всей дури нажал на тормоз, заставив кричащую сквозь дырку в кляпе Ирину в буквальном смысле откинуться назад всем телом и тормозить выставленными вперед каблуками, одновременно чувствуя ужасные разряды тока в ягодичных кольцах. Она уже почти остановилась, когда перед ее ногами вдруг возник лежащий ничком арабский жокей, который также не удержался в своей коляске и неловко упал на землю и теперь лежал, корчась от боли и извергая ругательства на своем языке. Ирина споткнувшись об него, упала на одно колено и, сделав выпад вперед, выставила вперед вторую ногу, удержав равновесие и не опрокинув коляску с жокеем. Андрей, опомнившись, убрал руку с тормоза и, спешившись подбежал к Девятке. Он помог ей подняться и осмотрел разбитую ногу. Колено было сильно разодрано и кровь текла по голени, окрашивая лакированные бирюзовые ботинки в красный цвет. Четыре экипажа позади остановились, избежав столкновения, но не могли продолжать движение из-за того, что все крайние дорожки были заняты, а посередине стояла Девятка. Чернокожая «лошадка» араба продолжала бесцельно бежать, вперед, удивляясь неожиданному облегчению ноши.

Юноша быстро вынул из кармана пачку бактерицидных пластырей и быстро раскрыв один из них — самый большой, наклеил на колено Девятке, постаравшись скрыть под ней основную часть повреждения. Это помогло отчасти, но кровь продолжала сочиться из-под плохо приклеившихся мест платыря. Андрей вскочил обратно в коляску и включив напряжение, подал ток на Девятку, заставив ее рвануть с места что есть сил. Она заорала, перекрикивая шум трибун и побежала вперед что есть мочи, ничего не понимая и не видя перед собой от заливших глаза слез. Было видно, как она стала припадать на одну ногу, но жокей не стал давать слабину и лишь прибавил напряжение, чтобы дать ей понять, что просто боль в колене лучше, чем вкупе с разрядами в грудях.

Оставшиеся четыре экипажа благополучно проехали между двумя опрокинувшимися колясками, к которым уже бежали медики с носилками.

— Ну давай, парень, гони ее во всю гриву! Это шанс... — тихо процедил Амирасланов.

— Молодец, жокей, — рассудительно озвучил его слова Виктор Васильевич. — Тут, главное, правильно оценить ситуацию. Нога не сломана? Нет. Коленка разодрана? А кто из нас не разбивал коленки?

— Так больно, небось, дядь Вить! — возразил Гоша, таращась в бинокль, — Жалко же...

Инга громко рассмеялась:

— Ну, Гошик, ты скажешь!