Невинная душа. Часть 2

Кати пробрался в рот учительницы и на правах победителя неутомимо приступил к изучению каждого его потаенного уголка. Я сразу представил, как великолепны пухлые губы моей кошечки, как страстно умеет она ими пользоваться, особенно когда к ним подключается и язык. Лена, по-видимому, тоже признала мастерство своей насильницы, потому что через полминуты она уже сама охотливо отвечала на поцелуй, гостеприимно приглашая девушку продвигаться дальше в любовном танце соития.

Катя, чувствуя ослабление протестов своей воспитательницы, приподнялась с нее и встала на колени рядом с диваном, освобождая пространство для меня. Впрочем, она не убирала шаловливых рук с худощавого тела бедняжки, стараясь контролировать весь процесс. Я был в совершенной боевой готовности и намеривался насладиться скромной богомолицей в полной мере, не особенно рассуждая, что изнасилование беспомощной напуганной женщины, не очень правильный поступок.

В конце концов, эта сука сама напросилась своими нравоучительными укорами, нечего было нападать на нас. «К тому же судя по всему, она совсем не против такого обращения, ее взмокшая щелка говорит красноречивее ее протестов», — подумал я, стягивая белые слипы с брыкающейся хозяйки, которая почувствовав неминуемое мое нападение, опять попыталась воспрепятствовать своему унижению.

Вдвоем с Катей мы стянули с сопротивляющейся сучки кофту и юбку, а затем моя чертовка разорвала Ленин бюстгальтер, освобождая два небольших персика грудей, к которым тут же прильнула своими жадными губами. Сам я решил не раздеваться, только скинул рубашку и выпустил, наконец, на свободу своего мальца, который уже явно заждался, недвусмысленно намекая мне налитой тяжестью.

Мои руки, вцепившиеся мертвой хваткой в костлявые колени хозяйки, уверено развели женские ножки. Густой запах застоявшейся пизды, удушливо ударил мне в нос, заполняя всю комнату своим душком. «Ну, уж я прочищу тебе слив», — произнес я, раздвигая оголенной головкой кустистые заросли темных волос.

Член вошел, словно в теплое масло, не встречая никакого сопротивления на своем пути. У Лены оказалось на редкость просторное влагалище, чего никак нельзя было предположить, глядя на ее узкие бедра и общее тщедушное тельце. Впрочем, это не мешало распространению по поверхности моего орудия приятной дрожи от соприкосновения с влажными трепетными стенками ее пещерки.

— Тебе нравится, шлюха? — ехидно спросила Катя, лишь слегка оторвавшись от Лениных губ, так чтобы она могла чувствовать ее горячее дыхание.

— Пожалуйста, прекратите, — скулила женщина

— Ты раздраконила нас, тварь, — зарычал я, набирая темп своим поршнем, — не надо злить людей своими тупыми рассуждениями, мы не твои ученики, хреновая праведница. Это будет тебе уроком. Говори сука, ты будешь еще поучать?

— Нет, нет, я никогда не буду больше ничего говорить такого, только прекратите, — ныла она, уже немножко сбившимся от разгорающегося пламени совокупления дыханием.

— Конечно, она будет, не слушай святошу. Ее надо как следует наказать, — произнесла Катя, облизывая выставленным влажным язычком губы бедняжки.

Женские губки соединила тонкая тянущаяся ниточка липкой слюны, а их взгляды скрестились, словно звенящая сталь, выбивающая сотни искр от каждого удара клинков. Наверное, в их головах носился целый ураган мыслей,