Белая ночь

на кухню. Уже влюбленные в нее кошки толкались, оспаривая право потереться о ее ноги... Скользнув взглядом по ножкам Юлечки и ее красивым коленочкам, выглядывавшим из-под не очень длинной юбки, я искренне пожалел, что я не кот — за такое право я бы и сам поборолся с удовольствием...

Юля, очевидно, оценила мои героические усилия не пялиться на нее так уж откровенно, чему свидетельством была приятная улыбка.

— Ну, что тут у нас есть? — спросила она, подходя ближе. — Обедать я не хочу.

— Есть чай, кофе могу сварить, мята, — демонстрируя истинность своих слов, я приоткрыл дверцы шкафчика. Юлечка подошла вплотную и, поднявшись на цыпочки, заглянула внутрь. Не выдержав, я положил руки на ее талию, помогая сохранить равновесие.

— Чай, — вынесла она вердикт, снова опускаясь на пяточки и... чуть толкнув меня попкой в бедра... Я мигом вспотел и покраснел — не только от своих приятных ощущений от ее прикосновения, но и потому, что был уверен, что и она почувствовала мою реакцию — в том числе и чисто физическую... А меня, как всякого, на мой взгляд, порядочного молодого человека, находящегося первый раз в компании с хорошенькой девушкой, подобные вещи жутко смущали...

Однако Юлечка то ли ничего не почувствовала, то ли сделала вид, что ничего не заметила.

— Солнышко — сядь на стульчик и отдыхай, я все приготовлю. — Как всегда, я взял на себя интонации заботливого дядюшки...

Юлечка, поколебавшись, все-таки села на стул и вытянула ножки... Я снова провел по ней взглядом, поймал себя на этом, и, запретив себе в ближайшие десять минут думать о чем бы то ни было, кроме чайника, пошел в ванную набирать воду.

А после чая мы пошли гулять.

Программа у нас была сокращенная — во-первых, я помнил, что она с дороги и должна быть уставшей — а во-вторых — Петербург — большой город, и в нем легко можно уходиться так, что пропустишь много интересного, поэтому лучше растянуть это удовольствие на несколько дней, которые у нас, тем более, были.

В первый день мы ограничились тем, что посидели в садике напротив Исакия, погуляли по Неве, перешли на Васильевский остров, немножко погуляли там, а потом снова вернулись на набережную. Время летело быстро, я рассказывал Юле то, что знал об окружавших меня вещах, а она слушала и иногда говорила мне о своих впечатлениях...

— Знаешь, что... — наконец сказал я.

— Что? — Юлечка обернулась, посмотрев на меня снизу вверх — и у меня перехватило дыхание... Я вдруг поймал себя на мысли, что смотрю на ее приоткрытые губки — и не могу оторвать от них взгляда, и меня тянет к ним, тянет все ближе, ближе...

— Знаешь, — встряхнулся я. — Давай прогуляемся к Финляндскому вокзалу.

— А где это? — Юлечка завела руки за голову, поправляя волосы, и я снова залюбовался ею — ее красивыми руками и мягкими движениями.

— Дальше по набережной... Мы ведь еще не видели Зимний Дворец, Стрелку, Петропавловку... Конечно, подробное посещение сих мест отложим на потом — но сейчас можно просто