не вооруженным глазом. Еще там тогда на верхней палубе первый раз, когда при сильной качке, поймал я ее за локоток, было все ясно. Это ее слово — Не более, после слова — Спасибо, лишь намек на дальнейшие в скором будущем близкие отношения.
— «Джейн! Джейн! Ты созрела как женщина — думал самоуверенно уже я — «И тебе уже нужен мужчина, такой как я и ты выбрала меня почти сразу, как только мы познакомились».
Этот испуг и нервный срыв сказал о многом. И это понял и я, и ее братишка Дэниел.
— Я не разрешала входить! — нервно произнесла громко Джейн — Уходи!
Я стоял, заступив за порог каюты, и смотрел на мою любимую Джейн.
— Посмотри на меня Джейн — тихо произнес я.
— Уходи, прошу тебя Владимир! — она громко снова повторила, а я знал, что не надо отступать, как тогда на палубе. Сейчас самое время.
— Джейн — повторил я — Я пришел к тебе моя милая Джейн.
— Не стой, уходи — она уже тише произнесла — Прошу тебя Владимир.
Уходи. Не мучай меня.
— Прости меня Джейн — тихо и как можно только ласково произнес я — Я не хотел тебя хоть как-то обидеть, любовь моя.
— Но все, же обидел — произнесла с глубоким сексуальным вздохом Джейн.
Я тогда подошел к ней и обнял ее. Она, было, дернулась в моих объятьях пытаясь вырваться, но потом притихла, обмякнув и, прижавшись
снова к моей груди узкой девичьей спиной, запрокинув мне на мою обнаженную мужскую грудь затылком голову и прильнув снова своею девичьей щекой к моей небритой щеке, заплакала.
— Зачем только я согласилась с Дэниелом подобрать тебя. Зачем! — голос Джейн дрожал как натянутая струна — Что ты сделал со мной! Ты! Ты влюбил меня в себя! — произнесла Джейн — Я как дура влюбилась. Как безмозглая девчонка, школьница, влюбилась в тебя! И не вижу другой уже без тебя жизни Владимир! С того момента как увидела тебя!
Я впился губами в ее черную от загара под воротничком халатика девичью молодую шею. Под забранными в пучок чернявыми, как смоль вьющимися волосами. Она громко и надрывно как безумная застонала, и обняла меня за шею руками, скрестив и сцепив свои девичьи на тех руках пальчики.
— Джейн — произнес снова тихо и ласково я, и подхватил ее на свои руки — Джейн. Любимая и обворожительная моя Джейн. Вот, мы уже и на, ты — и положил ее на постель. Спиной и лицом к себе. Я упал буквально на нее, распахнув ее домашний тот короткий халатик, руками развязав широкий пояс и обнажая шикарную полную девичью, трепыхающуюся в
белом шелковом лифчике грудь.
Она не сопротивлялась, а только приподняла очаровательную ягодицами попку и позволила мне снять с себя шелковые узкие ее купальника те из белого шелка плавки, оголяя под вздрагивающим пупком от волнения округлым загоревшим до черноты животиком в черных волосах лобок и очерченное темной линией по контуру жаждущую любви девичью промежность. Широко в стороны расставив свои полные овалами бедер красивые по постели