Валенсия

и не поверю, что вы так просто, ни с того, ни с сего загорелись желанием среди ночи укомплектовать команду корабля, да еще взять на борт незнакомого немца. Мы с Диком переглянулись. Действительно, получалось смешно, нужно было об'ясниться. Дик пустил ...в ход свою изобретательность. Я даже не помню всего, что он наговорил Бреду, однако он, даже не вдавшись в подробности, согласился взять Рэма на один рейс до Порт-Саида. Оттуда мы пойдем в штаты и брать с собой иностранного подданного запрещено. Мы были удовлетворены и этим. Через 30 минут мы были снова в гостинице. Рэм спал, его разбудили и он ничего не мог понять, а когда, наконец, понял, то только то, что он поедет с нами. Рэм пережил столько кошмарных минут, от которых ему стало плохо. Он побледнел, отвалясь на спинку стула, потерял сознание. Дик влил ему несколько глотков коньяку в рот и Рэм пришел в себя. Мы помогли ему собрать его небогатые пожитки. Наш новый друг облачился в костюм Дика, побрился и выглядел теперь молодым рослым парнем с красивым, немного худым лицом и волевыми чертами. На корабль вернулись к часам четырем утра, а в 6 часов «Елена» Покинула Амстердам и направилась к берегам Англии. В этот же день вечером мы трое собрались в моей каюте и Рэм продолжил свой рассказ. — До полудня я пролежал в постели. Проснулся давно, но спать больше не хотелось. Ленивая дрема сковывала мои члены, и я не мог, не в силах был стряхнуть с себя благостное оцепенение. Солнечные зайчики, отраженные водой бассейна, причудливо извивались на потолке, забавляя меня как ребенка. Через открытое окно вместе с легким дуновением полуденно-знойного ветра доносился таинственный шелест листвы, и трели щегла будто аккомпанировали хриплому пению старого дерева. Пришла уборщица. Я встал с постели. Делать было совершенно нечего. Я бессильно слонялся без цели по комнате, дурея от скуки. После обеда поехал в город. Часок посидел в прохладном погребке старика за кружкой черного пива и только после того, как полуденная жара начала спадать, отправился в парк, чтобы потолкаться среди таких же праздно шатающихся, как и я. Почему-то после того, как появились эти женщины, дни для меня стали тягостными. Я не знал, что делать, куда себя девать. Мысли мои, как и я сам, были вялыми и полусонными. В голове была пустота, которую я ощущал почти физически. Чтобы хоть немного рассеять гнетущую меня тоску, я стал заходить во все попадавшиеся мне кафе и бары, проглатывая по рюмке коньяку или рома. К вечеру я был настолько пьян, что продолжать дальнейшее путешествие было опасно. Я вернулся домой. Шел десятый час вечера. До полуночи оставалось не более двух с половиной часов. Чтобы хоть как-то скоротать время, я стал раскладывать пасьянс. И все время он не выходил из-за шестерки червей. Она как-будто смеялась надо мной. Ее детское личико выводило меня