Истории о море. 30-ые беспокойные. Глава 5: Рабыня страсти или до совершеннолетия два года без выезда

Но как бы то ни было, я сидел внутри колёсного бронетранспортёра, наматывающего африканский материк на колёса. Парень из России, уклонившийся от разговоров, вместе с тем, посадил рядом с собой, сказав только одну фразу «тут безопасней». Кроме безопасней, отсюда открывался красивый вид через стёкла. На одной из развилок конвой встал, встретив другую колонну. В ней были раненные. Я тут же вызвался вылезть из металлической коробки и сесть сверху «на броню». На меня посмотрели как на дурака, молча отвели к другой машине, сунули бронежилет, каску. Русский легионер, как бы походя, проходя мимо, сунул в кузов калаш с двумя магазинами. Спасибо дружище. И ничего, что автомат венгерский, а патроны китайские. Главное, это не пистолет. Но всё обошлось.

На въезде в лагерь нас осмотрели, сняли с меня бронежилет, каску, сказав что-то вроде уж больно прыткий я, пустили внутрь. Неся на плече сумку, сползающий автомат, я пробирался через небольшую толпу встречавших этот конвой. Такой интернационал на территории военного лагеря французских легионеров. И среди этого пёстрого, по-африкански красочного буйства красок, эмоций, васильковое пятно рванулось ко мне, раскинув руки.

Она прыгнула на меня, обвила ногами, руками, зарылась лицом мне в шею, что-то быстро бормоча. Трудно различимое, страстное, уводящее в совершенно другие дали твои мозги, твои ощущения, твой член.

— Я так боялась за тебя! — Это она шептала на ухо, уже когда я вышел из толпы с ней на руках. — Я так боялась! Так боялась! Опять потерять. Нет.

— Живой. Ничего не случилось. У вас-то как было? — Я поставил её на землю, поцеловал в губы. Какие они сладкие! Сочные, сладкие губы юности.

— У нас всё в порядке. — Она прикрывала рот пальцами, трогая только что поцелованные губы. — Рахиль, я в одной палатке. Пошли! — И чуть отойдя. — Поцелуй меня ещё раз?

— В губы? — Она отклонилась в сторону, не давая мне целовать щеку. — Ты хочешь в губы?

— Да. Как только что. — Она подтянулась на цыпочки. — В губы.

— Хорошо! — Я приобнял за плечи, ласково поцеловал в губы. Простой поцелуй, без сексуальных игр, касание мягкими, нежными губами других губ. — Так?

— Ты вернулся. — Она прижалась ко мне и не отпускала, пока мы не вошли в палатку, где на койке сидела Рахиль.

— О! — Рахиль поднялась, обняла меня, поцеловала. — Как же ты узнала, что он едет? Она прям за десять минут стала говорить, что ты скоро тут будешь. Приедёшь. И пошла встречать.

— Чудо. — Я поцеловал Рахиль. — Давайте расскажите, что произошло. — Автомат встал к коробке выполнявшей роль тумбочки. — Тут пока меня не было, столько всего произошло.

Вечером, поев в столовой лагеря, мы завалились спать. Сдвинули, кровати, соорудив один большой лежак, и рухнули на него. Елиз заснула быстро, скрутившись под своим одеялом клубочком, мы с Рахиль лежали, обнявшись, под другим одеялом, тихо шепча друг другу на ухо. Не хотелось будить девочку, к тому же некоторые слова она не должна была слышать.

— Знаешь, я