Истории о море. 30-ые беспокойные. Глава 4: Работорговец или таких надо держать в руках крепко

отрывая своих красивых глаз от меня. — Тебя как зовут?

— Меня зовут Андрей. Но можешь меня звать Андре. — Я оглянулся. Где этот Джои?

— Он убежал. — Она подхватила волосы, стала крутить в толстую веревку. — Он забрал ключи и убежал.

— Зря он это сделал. — Я залез на место водителя, вытащил перочинный нож. — Зря. Он так потеряет и работу, и свои деньги.

— Но сохранит жизнь. — Она пересела ко мне на переднее сидение, показав такие аппетитные коленки, что во мне что-то сжалось. Вот бы сейчас, да в море с ней! Или просто в озеро! Но в голове почему-то всплыла сцена вступления в супружеские права местного мужчины, увиденная у озера. Нет, давай-ка сначала уберёмся отсюда.

Автомобиль завёлся, фыркнул, выползая из колеи. Не поеду я этой дорогой. Понятно, что кто-то будет ждать нас на ней. Если не родственники жениха, то мужики этой деревни с кольём. Просто отдубасят, а девчонку вновь потащат на рынок. Нет, не на европейца вы напали. На русского. Джип послушно позволял крутить его, направлять в различные лощины, пересекал речки, пугал антилоп, но выстоял до конца. Она же молчала. Молчала, когда мы чуть не заглохли на какой-то речушке, когда нас чуть не атаковал крупный самец антилопы. И крепко держалась за рейки жёсткости, стараясь не выпасть от скачек по диким просторам Африки. Сафари!

Когда я подкатил к воротам базы, с которой я должен был улетать, меня, похоже, уже не ждали. Но вертолёт стоял на площадке, ящики с каким-то оборудованием загружались, и у меня была возможность вывезти свою покупку. Отчего в моей глубине мужской души начинали скрести маленькие бесенята, раззадоривая Максима. Елизавета также молча прошла за мной в вертолёт, жадно опустошила бутылку воды, а когда вертолёт взмыл вверх, упала ко мне на колени, ухватилась за мои ноги, сжала губы, чтобы не закричать. Ей хотелось плакать, выть, но она сдерживала себя. (Специально для — Обняв эту сильную девочку, я внезапно подумал, что такую надо держать в руках. Таких, вообще, надо держать в руках крепко. Поглаживая её по рассыпавшимся волосам, я старался быть нежным. И не потому, что мне нравилось гладить её волосы, чувствуя как они приятно щекотят мои ноги, обвивая их вслед за потоками воздуха, не потому, что тело её приятно грело мне руки, колени, а потому что мне было её жалко. Видно она сопротивлялась, боролась, раз на теле такие синяки. А то, что она девственница я не сомневался. Этот товар тут берегут пуще зеницы ока. Заставить же быть покорной, послушной побоями можно. Что они и делали.

Вертолёт завернул за очередную горку, выходя к базе нефтяников на финишную прямую. Пора будить заснувшую Елизавет. Я наклонился к ней, освободил часть её щеки от волос, поцеловал как мог ласковее, прошептал «Елизавета, просыпайся. Мы приехали домой». Она вскинулась, красными ото сна глазами окинула всё вокруг себя и заплакала. Я обнял её, прижал к себе. «Не