Отпуск. День двадцатый

Вечером Катя не знала куда податься. В ее номере осталась мать-извращенка, которая, по ощущениям девушки, уже в каждом мужчине видела не человека, а сексуальный объект. А теперь еще и татуировки делала с легкостью подростка-бунтаря, который не жалел собственное тело, желая выделиться и быть непохожим на других.

К Саше идти не хотелось. Буквально несколько часов назад он, по приказу своего «учителя» сделал из нее подобие настоящего подсвечника. Девушка не пострадала, но ее удивила та легкость, с которой молодой человек в очередной раз поиздевался над ней, хотя до этого вел себя с ней не очень грубо и даже мягко и обходительно. Но Катя больше не доверяла ему и не видела в нем своего защитника от «закидонов» Геннадия и потенциального собеседника взамен потерявшей голову матери.
В своих чувствах к Геннадию она запуталась уже давно. За три недели отпуска она успела влюбиться в него и возненавидеть уже раз по десять. Ее чувства к нему чередовались как сексуальные партнеры, под которых он ее регулярно подкладывал. Нет, она, конечно, получала ни с чем не сравнимое удовольствие, от безумного, грубого и даже жестокого секса и сопутствующих ему манипуляций. Благодаря доминанту, девушка открыла в себе страсть к подчинению и унижениям, поняла, что помимо остального она является еще и ярко выраженной мазохисткой. Все эти стороны ее души и тела как раз и раскрыл в ней грубый мужчина.

Но, ничто не постоянно и ресурсы человеческого организма не безграничны. Она физически и морально измоталась от бесконечных экспериментов над собственным телом. Казалось бы, ее многочисленным мучителям и половым партнерам уже сложно и даже невозможно было придумать что-то новое и оригинальное, но она ошибалась. Ошибалась каждый день и страдала от этого. А потом снова теряла голову и подставляла свое тело для очередной издевательской экзекуции. Ее мысли постоянно крутились вокруг мужских членов и собственных половых органов, способностям которых уже могли позавидовать многие порноактрисы.
Злясь на себя, за то, что не захватила из дома деньги, которых у нее теперь было даже больше, чем у любого отдыхающего в этом санатории, она обреченно присела на скамейку не так далеко от пляжа. Шум накатывающих волн успокаивал Катю и, несмотря на ее сильную жажду, он почти убаюкал девушку. Она уже клевала носом от усталости и нервного перенапряжения, как вдруг ее разбудил мужской голос.

— Девушка, Вам плохо? — Он принадлежал мужчине лет тридцати, тридцати пяти. Пока Катя судорожно соображала, где она и чего от нее хотят, прохожий повторил: — Вам нужна помощь?

— Нет, спасибо, я просто присела отдохнуть и вырубилась. — Честно призналась она.

— Ааа, понятно. — Задумчиво протянул он. — Меня Максим зовут.
— Катя. — Сухо ответила девушка, не стремясь заводить новых знакомств. Ее всегда поражало то, что при том, что она выглядела чуть моложе своих восемнадцати лет, с ней часто пытались познакомиться мужчины от тридцати лет и старше.

— Очень приятно! И что же Вы, Катя, тут делаете совсем