Миф второй: бессмертие

Сначала была тьма. Беспросветная тьма казалась пустотой. Вскоре пришли сны. Сны были тревожными. Великая обида. Побег. Боль. Ярость и жажда власти.

Затем в сны пришло ощущение тела. Тело отзывалось болью. Боль сливалась с бесконечностью. Боль напомнила имя.

Синдорель.

Имя стало дорогой к сознанию.

Сквозь невыносимое жжение во всем теле, юная эльфийка подняла тяжелые веки. Неярко горящий невдалеке факел, показался ей малым солнцем.

Проморгавшись девушка смогла осмотреться. Мертвецов вокруг не было и это воодушевило обессиленную эльфийку. Она лежала на деревянной доске, прикрепленной к каменной стене мощными цепями. Низкий каменный потолок, земляной пол, глухие стены да стальная решетка — вот и все убранство.

Плотные, сильно воняющие неизвестной субстанцией, бинты, покрывали большую часть молодого тела.

— Неужели я жива?! Меня же должны были разорвать и съесть те мерзкие твари, — подумала Синдорель. Вся тяжесть произошедшего вновь обрушилась на нее. Попытавшись встать, эльфийка ощутила острую боль во всем теле и потеряла сознание.

Проснулась девушка через несколько дней. Ее разбудили прикосновения и бормотание на неизвестном языке. Кто-то методично наминал ее, уже обнаженное тело, жесткими ладонями. Ладони что-то втирали в кожу, не пропуская ни одного дюйма юного тела. Костлявые пальцы побывали везде. Мазь покрыла всю кожу, половые губы, попку и колечко ануса, даже пролезли внутрь, в попытке разнести мазь как можно глубже. Попадание невероятно горькой мази в ротик эльфийки, заставили ее поморщиться и начать отплевываться, выдавая, что она уже не спит.

— Очнулась. Хорошо. Долго спала, — услышала она, сухой безжизненный голос.

Даже пробуждение девушки не помешало носителю голоса намазать ей лицо, губы, уши и все отверстия в какие смогли пролезть костлявые пальцы.

Синдорель открыла глаза и, вскрикнув, в страхе зажмурилась. Пальцы не зря показались ей костлявыми, они и были костью. Серой человеческой костью. Стоящее над ней существо оказалось, закутанным в черный балахон, скелетом. В глазницах черепа кипело зеленоватое пламя. Давние, будто из другой жизни, уроки, всплыли в затуманенной страхом голове. Скелет, который говорит, может быть только личем — ожившим темным магом.

— Не дергайся! — приказал безжизненный голос, убирая, впрочем, свои лапы от жирно блестящего тела. — Твои раны только недавно зажили. Мои слуги перестарались. Им следовало доставить тебя невредимой. Отдыхай, спи, ешь и пей.

Выдавив из себя все, что видимо, хотел сказать, лич подхватил склянку с мазью и вышел из камеры. Закрыв замок, он бросил светящийся взор внутрь клетки и ушел. Синдорель от пережитого, вновь впала в беспамятство.

Очнувшись, эльфийка смогла осмотреться, уже не испытывая сильной боли и не падая в обморок. К ее сожалению, обстановка не изменилась.

Внимание девушки привлек большой кувшин стоявший у стены, рядом с кувшином была и корзина. Жадно напившись воды из посудины, Синдорель обратила внимание на корзину. Среди копошения плодовых червей можно было разглядеть подгнивающие яблоки. Она съела все, даже червей. Изможденному телу требовался белок и калории. Запив все остатками воды, она завалилась спать.

На этот раз эльфийку разбудил лязг решетки. Попытку встать прервал сухой приказ не двигаться. Лич вновь приступил