Миф второй: бессмертие

ее никто не расковал. Напоили и продолжили драть. Есть, по понятным причинам, больше не хотелось.

Так прошло не меньше четырех дней.

Гоблинскую вечеринку прервала вспышка света, от чего не меньше десятка распалось пеплом. Щуплые весельчаки замерли в ужасе.

— Я приказывал присмотреть, а не трахать день за днем! Твари чешуйчатые! — безжизненный тон остро контрастировал с вложенным в слова негодованием.

Последовала еще одна вспышка и дева леса почувствовала свободу. Свободу от засохшей многодневной корки. От гоблинской вони. И даже от членов наполнявших ее дырочки.

— Она теперь непригодна! — продолжал бушевать лич, — Придется ждать еще несколько дней идиоты! Отцепляйте и тащите ее в стойло!

Кучка гоблинов, что осталась в живых немедленно выполнила приказ, стремительно пронеся усталое тело по коридорам.

Брошенная на густое сено Синдорель, почувствовала, как на ее шее смыкается стальное кольцо. Теперь она сидела на цепи подобно собаке.

Слегка помутившаяся умом самка полезла было под мантию, жадно чмокая губами, но наткнулась лишь на кости.

— Со мной не выйдет.

— А... гоблины... — выдавила из себя приходящая в разум девушка.

— Не войдут.

— Почему?

— Оглянись.

Позади девы леса, грозно возвышался монструозный конь с горящей огнем гривой и ярко алыми прожилками вен.

— Огненный шайр. Он терпеть не может гоблинов. Так что они к тебе не подойдут, — лич развернулся и пошел к выходу, но остановился в дверях и, не поворачиваясь, продолжил, — Будь добра... не позволяй больше кончать тебе в киску! Мое заклятие убрало плод гоблинов из тебя, но ты еще несколько дней непригодна для ритуала. Лианы просто откажутся тебя брать. Так что если не терпится — давай в зад или подрочи. Ослушаешься — зашью!

Скелет вышел. Шаги его вскоре стихли в темноте.

Огромный конь приблизился к эльфийке. Та была так обессилена, что могла лишь лечь на спину, и старалась не шевелиться. Испускающие тонкие струйки дыма ноздри, шумно вдохнули воздух над девушкой. Изучив зеленоватое тело со всех сторон, шайр лизнул горячим языком ближайший сосок и вернулся к своей кормушке. Синдорель облегченно выдохнула и принялась разминать затекшие в колодках суставы.

Пообедав и напившись воды, провизия вновь появилась сама собой, дева леса выяснила, что стальная цепь позволяет свободно дойти до любого угла помещения. Здесь не было ни лавки, ни тюфяка, так что до ужина она валялась на соломенном полу. Сначала она боялась холода, но конь испускал столько тепла, что даже камень стен был теплым.

Огненный шайр не проявлял интереса к гостье и мирно стоял в своем углу. Неспособная долго бояться столь неагрессивное животное, эльфийка решилась подойти ближе. От угольно черной, с красными прожилками шкуры, явственно несло жаром. Эльфийка робко погладила могучий бок и с писком отдернула руку. Если черные части шкуры были просто очень теплыми, то алые прожилки были раскаленными углями. Обсосав обожженный палец, девушка прикоснулась к настороженным мягким ушам животного. Нежное прикосновение возымело неожиданный эффект. Под брюхом гиганта задрожала тень. Пригнувшись, Синдорель увидела, как обычный, до этого момента, конский член сильно увеличивается в размерах.