Тьма древнего Миноса. Часть 2

я хочу, чтобы вы... — начала жрица, но я позволил себе перебить.

— О, Жрица!

— Да, Танато, говори.

— Торговец необязательно вёз чаши гнезду. Заказчиком мог быть тот, кто пытается организовать гнездо тут. — О идиотах — таможенниках, схвативших пеласга вместо того, чтобы проследить за ним, я промолчал.

— Ты прав. Мы с тобой об этом поговорим позднее. — Ни намёка на флирт во фразе. — Я хочу, чтобы все присутствующие тут начали искать последователей Осьминога. Среди соседей. Паствы. Работников. Но тихо. — она начала обводить взглядом собравшихся. — Никто, кроме нас не должен об этом знать. Даже ваши доверенные лица.

Некоторое время люди сидели в полутьме. Где-то внизу ещё шло праздненство. Завтра — чистый день, никому из них не нужно заниматься физическим трудом. Впрочем, собравшиеся в этот вечер физическим трудом в подавляющем большинстве и не занимались, а вот духовным — вполне...

Теперь я иначе посмотрел на закрытость сегодняшней оргии. (Специально для — Знамения, может, и сыграли важную роль. Но желание скрыть кое-что от лишних глаз намного важнее. Глаза не слипались только благодаря травяному настою. Сейчас шёл уже третий час после полуночи. Тяжёлый третий час...

Признаться, я всё-таки уснул под ровный шёпот вокруг и собственные мысли. Разбудила меня неожиданная тишина. Я подскочил и понял, что Акалла спустилась вниз и начинает слово. Если не заканчивает. Впрочем, мне повезло — она ещё только подходила к статуе Богини — Змеи.

— Встаньте, дети Миноса! — Её голос звучал особенно звонко, а глаза зло блестели. — Это Ночное Слово. Да будет вам известно, что ночь и тьма были началом и будут концом сущего, но не стоит и ютить в своих сердцах! Обновление предвещало множество знаков и это важный знак! — Она подняла руку вверх, её соски заметно обострились с момента разговора. — Это знак испытаний крепости веры! Будьте верны Богине и помните, что её Длань карает за запреты! Да будет Ночь.

— Да будет Ночь! — рявкнул зал в ответ.

Врата отворились и гости начали расходиться. Сквозь световое окно в потолке ночное светило уже не было видно. Храмовые рабы — в большинстве своём не принимавшие в Очищении участия мужчины — принялись делать уборку — чистили полы от засохшей плёнки всего пролившегося, чистили купальни.

Я стоял у небольшой ниши, освещённой лампадкой. С фрески неодобрительно смотрел Минос. На храм, полный прославляющих Его Мать. На культ в Кносском дворце, в самом сердце Крита. И в самом сердце Культа Богини — Матери. Интересно, что думает об этом царь? И знает ли вообще?..

— Он всё знает. — сказал подошедший сзади Костис. Я едва не подпрыгнул от неожиданности. — Как и наш царь.

— Думаете? — вежливо осведомился я.

— Таможня подчиняется в первую очередь царю, а не культам, какие бы могущественные они не были. — уверенно ответил палач. Я отмолчался. — Поэтому надо рыть носом землю, докопаться до костей дворца, но найти культистов раньше царя. — Я повернулся и поднял одну бровь — мой любимый трюк. — Видите ли, молодой царь сможет вскрыть всю сеть и даже заставить Младших царей/Несмотря